Рыцарь золотой розы - стр. 31
Издевательское благодушие исчезло с лица черноволосого, его напарник раздраженно крякнул.
– Вот падлы, чтоб их сожрал ПервоИсточник, – пробормотал черноволосый, и дальше событий стало очень много.
Щелкнул выстрел, но как-то приглушенно – точно сломалась сухая ветка. Здоровяк махнул рукой, с нее сорвалось нечто вроде молнии. Врезалось в выросший над машиной пузырь из лилового пламени. Из него вылетела цепочка белых огоньков, один из них черноволосый отбил рукой, второй прошел мимо цели и угодил в большой старый тополь.
Ствол переломился, как спичка, дерево с шумом обрушилось на палисадник.
– Не удержим! – воскликнул здоровяк, бросая нечто полупрозрачное, вытянутое, похожее на копье со звездочкой вместо наконечника. Оно пролетело метра два и распалось на сине-белые искры.
– Проклятье, – прорычал черноволосый, над головой которого пылал настоящий ореол из зеленого пламени, и преследователи Олега дружно, точно по команде, побежали в сторону Окского съезда и автобусной станции.
Пузырь лилового пламени опал, ушел в землю, и двое молодых мужчин рванули следом за беглецами. Прозвучали шаги, и наступила тишина, неожиданно острая после только что царившего тут бедлама.
Издалека донеслось заливистое тявканье и испуганный старушечий голос:
– Ой, что же творится-то на этом свете, господи ты боже мой? Везде бандиты, мафия! Пойдем отсюда, Боня, быстрее!
– И мы пойдем, – сказал невысокий и седой, с военной выправкой мужчина в коричневых брюках и джинсовой куртке – один из двоих, оставшихся у машины. – Нечего смущать добрых обывателей не предназначенными для них зрелищами. Только поможем кое-кому. Да, Лена?
Стоявшая рядом с ним девушка тряхнула вьющимися рыжими волосами и подошла к Олегу. Когда опустилась на колени, он увидел огромные голубые глаза, насмешливые и вместе с тем серьезные, веснушки на носу, и две руки легли ему на плечи.
Только в этот момент он понял, что сильно замерз, несмотря на теплый летний вечер.
– Давай, дружок, – мягко сказала девушка, и Олега словно пронзил электрический разряд, болезненный и приятный одновременно. В мышцы вернулась жизнь, вновь забилось сердце. – Сам встанешь или помочь?
– Сам. – Губы слушались с трудом, и говорить было тяжело, но он сумел подняться и доковылять до машины.
Открыл дверцу и почти упал на сиденье. Через миг седой оказался за рулем, и «шестерка» стартовала с ускорением, достойным болида «Формулы-1». Промелькнула инфекционная больница, поворот на Лядова. Когда выехали на Ильинскую улицу, колеса прогромыхали по трамвайным рельсам. Промчались мимо пятачка, который горожане называли «Пять углов», и свернули налево, во двор, окруженный старинными одноэтажными домами.