Рыцарь страха и упрека - стр. 8
Соня понимала, что Миша относится к ней очень серьезно и ничего не требует только из-за боязни отвратить ее от себя, потерять. И в принципе ее такое положение вещей устраивало. Она высоко ценила дружбу, а любви ей испытать пока не довелось. Некие увлечения, конечно, случались, но они были мимолетными, какими-то неважными, и в короткий срок таяли, не оставляя следа. Удовлетворив первое любопытство, в очередной раз убедившись в силе своих женских чар, Соня, как правило, остывала, теряла к ухажеру интерес. Ни один из знакомых юношей пока не мог привлечь ее внимание всерьез. Хорошенькая девушка пользовалась успехом, который давал ей право всматриваться в окружавших ее мальчиков более оценивающе и внимательно. В итоге в одном она разглядела инфантильность, в другом завышенную самооценку, в третьем несамостоятельность, в четвертом раздражающую робость и так далее.
К двадцати годам Соня из хорошенькой, воздушной девочки, в образе которой она пребывала дольше других, превратилась в весьма и весьма интересную барышню. У нее были пышные волосы настоящего пепельного цвета, и она, нимало не заботясь о моде, с достоинством носила длинную толстую косу. У нее было белое личико с тонкими чертами, игриво очерченный рот и необыкновенные глаза: светлые-светлые, с едва заметным фиалковым оттенком, но обрамленные черными ресницами и бровями, какие обычно бывают у жгучих брюнеток. Это несоответствие делало глаза девушки загадочными и притягательными. Несмотря на невысокий рост и субтильность, Соня производила яркое впечатление.
День, когда она познакомилась с Павлом Волковым, был ослепительно солнечным, наполненным всеми присущими маю ароматами. Все вокруг цвело и благоухало, небо было голубым и бездонным. Выйдя после занятий из института, Соня с удовольствием вдохнула вкусный воздух и стала размышлять, чему посвятить оставшуюся часть такого прекрасного дня. Пока она перебрасывалась репликами с другими студентами, ее окликнули.
– Сонечка, у тебя на сегодня все? Занятий больше нет? – остановил ее на пороге Анатолий Михайлович, преподаватель теории музыки с очень музыкальной фамилией Глазунов, у которого Соня вообще-то была в некотором долгу.
Глазунов обожал оперу, а еще больше обожал свою третью по счету жену, высокую брюнетку, которая имела глубокое, тембристое меццо-сопрано, и Соне оперная дива Глазунова тоже очень нравилась. Благодаря объединяющей их любви к оперному искусству Соне иной раз прощались некоторые шероховатости в выполненных заданиях, и она получала оценки, поставленные часто не по реальным заслугам, а из хорошего отношения к ней преподавателя, с которым она с удовольствием обсуждала все театральные постановки и успехи его супруги.