Рябиновая невеста - стр. 16
От испуга Олинн непроизвольно сжала ладонь в кулак и прошептала, прижимая другую к губам:
− Ох, Луноликая! Это ещё что такое?!
Сердце забилось в испуге, как у зайца.
Где же звезда? Куда она делась?! Что с ней случилось? О, великие боги! Да мало ли, что это была за колдовская штука!
Олинн разжала кулак и, подбежав к окну, принялась рассматривать ладонь. Но там уже не осталось никаких следов, даже рисунка. Она бросилась к плошке с водой и быстро вымыла руки куском дегтярного мыла. Снова посмотрела на ладонь – никаких следов. Осмотрела пол – ни серебряной пыли, ни янтаря, ни кусочков украшения, как будто всё это ей просто привиделось. Только цепь с хольмгрегом валялись на полу там, куда она их уронила.
А что будет, когда монах очнётся и узнает, что произошло? Он же и убить её может! За такое украшение кто хочешь убить может! А он, вон, какой страшный! А что скажет Торвальд?
И, словно в подтверждение её мыслей, монах снова забормотал и заметался на лежанке, пытаясь ухватить пальцами в воздухе что-то невидимое. И снова Олинн послышались в его бормотании странные слова:
Илли… Лири…
Она замерла посреди комнаты, глядя то на монаха, то на свою ладонь. А вдруг он очнётся? Будто мало ей страха!
Но монах лишь бормотал, крутил головой, то влево, то вправо, и, видимо, был где-то далеко в своём бреду.
− У-ф-ф! Ладно! Ладно, − Олинн сцепила пальцы, успокаивая себя. – Ничего не было. Ни−че−го не бы−ло. У-ф-ф! Не было никакого украшения!
Она глубоко вдохнула, выдохнула, постояла немного, успокаивая бешено бьющееся сердце, опять осмотрела ладонь и, не найдя следов, снова осторожно подошла к монаху. Заглянула в лицо – глаза у него закрыты, он точно ничего не видел. А если вдруг спросит, когда очнётся, то она скажет, что не было никакого хольмгрега. Мало ли, куда он мог деться: зацепиться за мох или кусты, пока они с Торвальдом тащили его в избушку. А то и раньше потерялся. Да он и сам, в конце концов, мог в бреду его оторвать. К тому же, это украшение явно ему не принадлежит, а у самого хольмгрега ценности никакой. И вообще, чего она так разволновалась? Если он вообще выживет, то пусть спасибо скажет Луноликой!
Хорошо, хоть Торвальд этого не видел. Старый вояка такого бы точно не одобрил. Он вообще всегда держался подальше от всякого колдовства, потому и в избушку Тильды старался не заходить – боялся вёльву. А вот и жаль, что здесь нет сейчас Тильды! Она-то точно подсказала бы, что это такое. Но когда она вернётся, Олинн тихонечко у неё выяснит, что это было за украшение, и куда оно могло деться.