Рябина в шоколаде - стр. 158

— А кто действительно построил этот храм?

— Понятия не имею. Люди, а ты как думаешь?

Я промолчала. Тогда Харт сказал:

— Пошли! А то наш кофе на плантации остынет!

Харт хлопнул водительской дверью раньше, чем я открыла свою пассажирскую. Он не подал мне руки, хотя я и не ждала этого, и даже не обернулся, когда закрывал машину: просто нажал на кнопку, приминая кроссовками траву. Я догнала его на мосту, но не стала обгонять. Решила держаться за белой ограничительной полосой, переставляя ноги, как канатоходец. К моему счастью, за эту минуту из-за поворота не появилось ни одной машины.

И вот мы уткнулись в ворота — на замке, отрезавшие от нас грунтовую дорогу, ведущую от океана в лес. Совсем незаметную с большой дороги. Табличка на воротах гласила: частная собственность, идите-ка вы своей дорогой, но мы пошли их дорогой, протиснувшись в зазор между деревьями и железным столбом.

— Мы ничего не нарушаем? — поинтересовалась я, когда Харт протянул мне руку, чтобы идти рядом.

В поддержке я не нуждалась: хотя дорогу прорезала глубокая колея от огромных колёс, рытвины легко можно было обойти — глина оказалась абсолютно сухой.

— Страшно? Ты законопослушная?

— Мне казалось, что это именно к вам, американцам, относится. Разве нет? Ты вот скорость разрешённую никогда не превышаешь.

— Ну… Это маленький остров, мне некуда спешить. Но если волнуешься, успокойся, мы ничего не нарушаем, кроме закона гостеприимства. Если встретим хозяев, спросим, можно ли пройти по их земле. Не встретим — значит, так пройдём.

— То есть ты соглашаешься с тем, что мы сейчас нарушаем границы частных владений? — не убирала я с лица улыбку и заинтересованность в получении ответа.

— Как только сходишь с асфальтовой дороги, сразу нарушаешь чью-то территорию, но пока ты ведёшь себя тихо и культурно, это хозяев не заботит. Тут дорога закрыта для проезда на машинах, потому что это ферма. Тут даже кремами от солнца и репеллентами нельзя пользоваться, если ты видела табличку.

Харт махнул в сторону деревьев:

— Это фруктовый сад, если ты заметила.

Даже если бы и заметила, то не поняла бы, что деревья фруктовые. Обычные же, растущие по обе стороны дороги, скоро сомкнулись ветвями над нашими головами, и мы пошли по длинному тоннелю.

— Этой дороги нет в путеводителях, потому что хэйау находится на частной земле. У местного туроператора имеется договоренность с хозяевами, и они периодически водят сюда группы на лошадях. Или водили до недавнего времени, я не в курсе. Тут за последние пять лет позакрывалось много частных отельчиков и общепита из-за нерентабельности: на Молокайе туристу нужно все самому выискивать, его не собираются облизывать, как на других островах, а среднестатистический турист ждет, что его станут как раз таки облизывать. Попасть в рай и ни о чем не думать, вот что хотят те, кто едет на Гавайи. Но Молокай сопротивляется туризму изо всех сил, потому что некоторые считают, что это последнее место в Гавайском архипелаге, которое ещё как-то похоже на традиционные Гавайи. Я тебе потом плакат покажу по дороге домой, который местные повесили: мы встретили вас с алохой, то есть любовью. Заберите нашу алоху туда, откуда приехали. Это не приглашение остаться у нас насовсем. Ну… У них тоже население выросло значительно за последние годы. Раньше любого с белой кожей все по имени и в лицо знали, теперь их стало слишком много. Хотя в основном белые живут на западном побережье своей американской общиной. Это Найл решил в гуще гавайцев поселиться. Ему, чтобы стать своим, нужно было на местной гавайке жениться, а его вон куда занесло…