Рябина в шоколаде - стр. 151

— Мама, ещё шести нет. Я не могу говорить в полный голос, когда все спят.

Мне, наверное, и шептать нельзя было: за стенкой послышалось шевеление, и вот Харт уже собственной персоной стоял в дверях. Господи, он не раздевается ночью? Так вот в шортах и спит, потому что утром лень одеваться. Или в казармах так принято?

Я поправила на коленях простыню и сказала в телефон уже обычным голосом:

— Мам, когда у тебя вечер, у меня утро. Это так просто — ничего считать даже не надо.

Мне не надо было отвечать на ее сообщения, но я проснулась в четыре утра и сначала лежала тихо, как мышка, понимая, что предложение позавтракать вместе в четыре утра со стороны Харта не было шуткой. Потом я перешла к следующей части утреннего ритуала — съела шоколадную конфету с апельсиновой начинкой. А потом полезла отвечать на комментарии к романам и начала отбрыкиваться от неуемного любопытства Кошки и наконец от мамы, которая поймала меня онлайн.

— Мам, я тебе позвоню твоим утром, моим вечером, идёт?

Только Харт никуда не шёл.

— Ты уже проголодалась? — спросил он, лишь только я положила телефон на тумбочку.

— А ты?

— По общению, — улыбнулся Харт. — Спустимся в кухню? Сегодня жуткий ветер, так что завтракать во дворе даже не предлагаю. Но могу и внутри дома приготовить тост, яйца, папайю… Бекон хочешь? Или котлету?

— На завтрак?

— Ну, завтрак иногда может оказаться единственной едой до самого вечера. Впрочем, сегодня жуткий ветер… Я не думаю, что мне стоит куда-то тебя тащить. Если только на другую часть острова в надежде на солнце.

— Я думала, это только к Большому Острову относится…

— К любому… Острову… Можем просто нарядить ёлку и посидеть на пляже. Может, увидим рыбок… Купаться не предлагаю. Думаю, там стало совсем по колено.

— Где?

— Там… — Харт лежал на дверном косяке. — Бассейн у нас глубже океана, в котором ты плавала…

— Не поняла…

— Ну, я это понял, — он глотал улыбку, но та не проглатывалась ну никак. — Думаешь, я зря сказал, чтобы ты не трогала дно ногами. Там почти везде по пояс из-за рифа. Плыть можно, если не пытаться вставать, а кораллы… Они мертвые у берега и острые. Если бы я сказал тебе, береги живот, ты бы никогда не залезла в воду. А если бы я сказал, что ты прыгаешь там, где от силы метр между камнями, что ты бы мне сказала?

— Что ты дурак! — выплюнула я, но не зло. Уж очень его улыбка была заразительной. — Как я не поняла, что там по колено?

— Потому что я стоял и ловил тебя, чтобы ты не оцарапалась о камни.

— Ты стоял…

— Ну, сидел… Джулия, это называется состояние аффекта. Или ты тогда просто не проснулась…