Рваные валенки мадам Помпадур - стр. 43
Варя замолчала и принялась сосредоточенно изучать конфеты в коробке. Потом сделала попытку изменить тему:
– Интересно, они с вареньем?
Я не дала ей шанса прервать беседу:
– Как же ты поступила? Плачу за честность!
Варя смущенно улыбнулась:
– Подумала об Эдике. Ему много чего надо. Назар в город за деньгами ездил, при нем большая сумма была, зачем покойнику деньги? Милиция приедет, «Скорая» притащится, кто-нибудь сопрет, а мне они нужнее. Я вошла в сарайчик, пошарила у него в куртке и вытащила кошелек. Это не воровство. Что-то вроде находки.
– Ты отчаянная девушка, – оценила я поступок Варвары, – не побоялась, что криминалисты обнаружат отпечатки твоих пальцев и будут задавать вопросы.
Варвара засмеялась:
– Может, в Москве и стали бы заниматься стариком, который на тот свет отъехал, а в Ведьмине свои порядки. Умер, и ладно. Не в драке зарезали, не машиной задавили, не пристрелили – значит, срок пришел. У нас один участковый на тьму поселков, больше ему делать нечего, как о пенсионере-жмурике беспокоиться. А насчет отпечатков смешно. Я ж ему соседка. Спросят – отвечу: сто раз в сарай ходила к Назару.
– Ты говорила про жильцов, – пробормотала я. – Люди, которым дед дом сдал, могли тебя заметить!
Варя выковырнула из ячейки круглую конфету.
– Назар сначала дачников на лето пускал, а потом семью нашел, которая на весь год поселилась. Но гараж вдали, у забора, а изба через все сотки, возле ворот. Кем надо быть, чтобы меня углядеть? И как им увидеть, если я через потайную дверь лазила?
Мне пришлось сдаться:
– Хорошо. Дед умер, дальше что?
Девушка почесала нос:
– Я пошла к его жильцам и говорю: «Дедушку Назара не видели? Он у меня ведро в долг взял, обещал вернуть и не несет. Сделайте одолжение, попросите его зайти». Жена жильца пошла в гараж и как заорет! Это все.
– Ты так и не объяснила, чего испугалась, – напомнила я и снова почесалась.
Варя сдернула с волос резинку, «конский хвост» рассыпался на пряди.
– Сначала я думала, он от сердца помер, но врачи сказали, что у него язва прорвалась, вот дедушке кирдык и настал. Да только он животом никогда не мучился. Соленое ел спокойно, яблоки трескал, морковь сырую, огурцы жрал. У моей мамы язва была, я знаю, что она от сырых овощей-фруктов сильнее болит, надо на диете сидеть, кашу на воде варить, протертое готовить, но Назар на станции булку с сосиской брал. Сама видела. И кофе.
Варя оглянулась и понизила голос:
– Растворимый. В банке. У деда организм был – как у слона. Он мне хвастался, что никогда ничем не болеет, потому что медитирует, закаляется и ледяной водой обливается. Кофе он обожал, пил его в любое время суток, на ночь всегда чашечку хряпнет и в кровать. Бессонницей не мучился. Я его один раз поддела: