Рутинёр - стр. 8
– Думаю, кто-то кого-то убил, – решил я. – Остаётся узнать кто и кого…
Уве не обманул и ничего не напутал, отделение Вселенской комиссии и в самом деле оказалось взято в самую натуральную осаду. Ближайшие к особняку улицы заполонили взбудораженные горожане, у многих в руках были палки, поперёк дорог стояли телеги. Но через ограду никто перебраться не пытался, да и вплотную к воротам бюргеры приближаться не решались. Опасались лезть на рожон даже цеховые подмастерья, коих в толпе было едва ли не большинство, и неспроста: у приоткрытых створок выстроились не наёмные охранники и даже не увальни из городской стражи, а ландскнехты в цветах маркграфа Мейнарда. Провоцировать тяжёлую пехоту никто из черни не рисковал, и всё ограничивалось словесными оскорблениями и пронзительным свистом; гвалт стоял такой, что закладывало уши.
Мы не стали соваться в толпу, немного покрутились по округе, и я отправил Микаэля разведать обстановку в одно из питейных заведений, а сам остался караулить лошадей. Четверть часа спустя бретёр вышел на улицу, как-то странно глянул на меня и со значением произнёс:
– Не зря мне папенька наказывал с шулерами в карты не играть…
– Да говори уже! – досадливо поморщился я.
– Говорю-говорю, – фыркнул Микаэль, забираясь в седло. – Слух пошёл, будто девиц похищали и убивали школяры-солнцепоклонники, вот горожане и взбеленились.
– Даже так? – хмыкнул я. – Красиво!
– Не знаю – не знаю, – покачал головой маэстро Салазар. – Как по мне – перебор.
Я кивнул. Слухи об ужасающих преступлениях сектантов наилучшим образом отвлекали внимание от служанки Адалинды, вот только ситуация могла в любой момент выйти из-под контроля. Если толпа решится на штурм отделения Вселенской комиссии, крови прольётся столько, что сеньора Белладонна вылетит в отставку быстрее пробки из бутылки игристого вина.
Микаэль, впрочем, моих опасений не разделил.
– Сегодня толпе бросят кость, – сообщил он. – Та парочка, которую задержали мы с тобой, пошла в отказ, их будут судить. А вот дурачок, хлебнувший отравы, окончательно рехнулся и только и делает, что твердит о величии солнца. Его виновность признана очевидной, казнь состоится этим вечером. Так говорят.
Я потёр переносицу.
– Подожди, а чего тогда бузят подмастерья?
– Простая арифметика, Филипп, – рассмеялся бретёр. – Арестантов трое, казнят только одного. Люди недовольны и подозревают, что Вселенская комиссия выгораживает своих. Вроде, кто-то из коллег не от большого ума заикнулся об их непричастности к убийствам девиц.
– Ситуация… – протянул я и взглянул на небо. Солнце начинало понемногу клониться к закату, и было совершенно непонятно, почему казнь назначили на столь поздний час. Хотя, если разобраться, вполне логично сжечь солнцепоклонника именно после заката, дабы лишить смерть язычника символичности и убрать малейший намёк на жертвенность.