Русское слово №08/2010 - стр. 9
АВВАКУМ. Пашков? Афанасий Филиппович? Вели пустить, госпожа боярыня…
МОРОЗОВА. Надо ли это, отче? Об чём тебе говорить с ним?
АВВАКУМ. О-хо-хо… Увы, горе! Бедная, бедная моя духовная власть! Уж мне баба, быдто патриарх указывает, как мне пасти Христово стадо, как детей духовных своих управляти ко царству небесному…
Морозова смотрит на Аввакума, и видно, как трудно сдержать ей свой гнев. Но сдерживается. Опустив голову, подходит к Аввакуму.
МОРОЗОВА. Благослови, отче…
АВВАКУМ (крестит её). Не гневайся и ты, госпожа-болярыня. Не сердитуй… Кто ково любит, тот о том печётся и о нём помышляет перед богом и человеки.
Морозова уходит. Полоцкий, потирая руки, проходит по комнате. Останавливается напротив Аввакума.
ПОЛОЦКИЙ. Первые ласточки, а, протопоп? (Восхищённо.) Ну и нюх же у воеводы! Это он небось у Стрешнева в Сибирском приказе выведал. При Стрешневе разговор царский был. Каяться прибежал воевода…
АВВАКУМ (недовольно). Ты-то почём ведаешь, для какого он дела пришёл?
ПОЛОЦКИЙ. А сам увидишь. Испугался воевода, как о царской милости прознал…
АВВАКУМ (морщится). Вроде ты, Симеон, и речи говоришь славные, а слова у тебя, как бесенята мелкие, прыгают…
Входит Пашков. Как и боярыня Морозова минуту назад, он не ждал застать здесь посторонних. Недоумённо, набычившись, смотрит на продолжающего молиться монашка, на Полоцкого, стоящего возле Аввакума. Несколько секунд длится эта немая сцена. Наконец, плюнув в сторону Полоцкого, Пашков бухается на колени перед Аввакумом.
ПАШКОВ (словно выдохнув из себя). Не мучай меня, протопоп! Не могу больше! Прости, если можешь…
ПОЛОЦКИЙ (азартно). Ну, что, протопоп? Что я говорил, а?
АВВАКУМ. Не суйся сюда. Тут дело старое. (Подходит к Пашкову.) Я прощаю, воевода, тебя. Прощаю тебя за все обиды свои. Моли Бога, чтобы и он простил.
ПАШКОВ. Протопоп! Если ты простил, то и Бог простит!
Аввакум становится на колени рядом с Пашковым. Обнимает и целует его.
АВВАКУМ. И ты, воевода, прости меня… Десять лет, не знаю, кто кого мучил: ты меня или я тебя…
Аввакум размашисто и истово крестится на иконы и встаёт. Встаёт и Пашков. Ни слова не говоря, медленно пятится к двери, не сводя глаз с Аввакума. Так и уходит со сцены.
ПОЛОЦКИЙ (восхищённо). Да-а… Лихо у тебя, протопоп, получается, Никон, прямо скажу, мелковат супротив тебя… Одобряю… Так, глядишь, и в патриархи выйдешь…
АВВАКУМ (раздражаясь). Прыгают, Симеон, у тебя слова, яко беси!
ПОЛОЦКИЙ (отступая). А ты не гневайся, не кричи, протопоп! Чего и пошутить нельзя? Не патриарх, чай, еще!
АВВАКУМ (крестится, обернувшись к иконам).