Русское психо - стр. 10
В Казанском остроге Пугачёв познакомился с купцом Парфёном Дружининым, содержащимся, как сейчас сказали бы, за «экономическое преступление», за растрату казённой соли. Вдвоём они обратили внимание на караульного солдата украинца Мищенко. Наблюдательный Пугачёв смеючись спросил: «Што, служивый, служить ли ты хочешь, аль на волю бежать хочешь?» Оказалось, что Мищенко давно бы бежал, да не знал, куда бежать. «Видишь, стал от своей стороны далеко» – сказал он, имея ввиду Украину. В результате разговора Мищенко дал согласие. В конце мая Пугачёв, Дружинин и Мищенко бежали. Пугачев стал пробираться к Яицкому Городку, заехав по пути к Филарету…
17 сентября 1773 года Пугачёв во главе отряда, состоявшего из 70-ти вооружённых казаков и калмыков, с распущенными по ветру знамёнами – они их сшили сами! – выступил с хутора братьев Толкачёвых в направлении Яицкого городка. Народная война началась.
«Мне не надлежало теперь ещё являться, да не мог я вытерпеть притеснения народного, по всей России чернь бедная терпит великие обиды и разорения, для неё-то я и хочу теперь показаться», – так говорил Пугачёв казаку Кожевникову перед восстанием.
Усмиритель Пугачева, генерал Бибиков, прежде чем отправиться на подавление восстания (Пугачёв уже успел разбить первого усмирителя генерала Кара), поинтересовался настроениями черни: крестьян, холопов, фабричных. «Теперяшнее же правление, – говорят крестьяне, а записал Бибиков, – им несносно, ибо де большие бояре награждаются деревнями и деньгами, а им никакой льготы, но только большие тяготы по причине войны (турецкой) как-то: рекрутские поборы и разные подати, кои должны платить и государю и помещикам, и что для перемены своего состояния пришло им метаться в воду. О воинских же командах, следующих для истребления злодея, говорят, что де всё это понапрасну, все де солдаты лишь только придут, то будут ему (Пугачёву) служить, вить и их житьё не лучше крестьянского». Ещё Бибиков отметил, что в Москве «холопы и фабричные, и вся многочисленная чернь московская, шатаясь по улицам, почти явно оказывала буйственное своё расположение к самозванцу, который, по словам их, несёт им желаемую свободу».
Уже в первом отряде Пугачёва были калмыки. Пугачев приглашал в свою армию «башкирцев, калмыков и мухаметанцев». Пугачев «разослал в ближайшие места указы свои, извещая о явлении своём и обольщая народ вольностию, свободою от платежа податей, также крестом и бородою и всякими выгодами… <…> приказывая набирать народ на службу в его толпу, почему народ, прельщаясь на сказанные выгоды со всех сторон стекался в нашу толпу, и в короткое время одних башкирцев пришло к нам тысячи с две, а крестьян – великое множество». Хороший пример солидарности бедняков различных национальностей.