Русско-японская война 1904–1905 гг. Секретные операции на суше и на море - стр. 14

В 1884—1902 гг. Заграничной агентурой заведовал П.И. Рачковский, по отзыву современников, «прирожденный сыщик, комбинатор и авантюрист»58. Он быстро стал «своим» во французских полицейских и журналистских кругах, помещал в парижской прессе статьи, направленные против российской революционной эмиграции, тайно устраивал провокации. Это не мешало ему вести светский образ жизни и установить тесное знакомство с руководителями французской разведки, видными политиками, финансовыми деятелями, министрами, обогатиться биржевой игрой. Тогдашний президент Франции Эмиль Лубэ (E. Loubet) столь высоко ценил «полицейский талант» Рачковского, что даже охрану собственной персоны порой предпочитал доверять ему, а не его французским коллегам. Во многом благодаря его «наследству», в годы русско-японской войны русская контрразведка не только беспрепятственно действовала на территории Французской республики, но и деятельно сотрудничала с французской секретной полицией. Особо доверительные отношения России с Францией, в установление которых свою лепту внес и заведующий Заграничной агентурой, облегчали российским агентам возможность сблизиться и продуктивно взаимодействовать с французами и в других странах, в том числе в Японии, Китае и Корее. Среди них были журналисты и миссионеры, военные и гражданские моряки, путешественники и дипломаты, бизнесмены и чиновники.

За помощь в сборе секретной информации и другие деликатные услуги, оказанные России в годы войны, по ее окончании многие из них были награждены русскими орденами – поверенный в делах в Корее, а с 1905 г. 1-й секретарь французского посольства в Петербурге виконт де Фонтенэ (de Fontenay), посланник в Сеуле Коллен де Планси (Collin de Plancy), секретарь французской миссии в Сеуле, а затем вице-консул в Чемульпо Берто (Berteux), командир крейсера «Pascal» капитан 2-го ранга Виктор Сенэс (V. Senes), посланник в Токио Арман (Harmand), военный атташе в Японии барон де Корвизар (Corvisart), морской – лейтенант Мартини (Martini), консулы в Кобе (Ayme Martin), Нагасаки (Goudareau) и Иокогаме (Steenackers и Laroche), группа французских агентов И.Ф. Манасевича-Мануйлова, работавших в Западной Европе, и др. Трудно поверить, но в 1907 г. «за услуги, оказанные России во время минувшей войны» серебряные медали для ношения на груди на Аннинской ленте получили и японцы, канцелярские служащие французской миссии и консульств в Японии59.

В годы войны России с Японией другие европейские и азиатские государства официально заявили о своем нейтралитете, а воюющие стороны, в свою очередь, ревниво следили за его соблюдением. Однако нейтралитет нейтралитету рознь, и продуктивное сотрудничество российских официальных и неофициальных представителей с властями Франции, Дании или Голландии разительно отличалось от условий, в которых им приходилось работать в Великобритании, Турции либо в Китае. Независимо от этого, выяснение подлинных масштабов и самого факта деятельности российских спецслужб на территории даже дружественных России стран неминуемо грозило международным скандалом. Создавая в годы войны свои зарубежные резидентуры, российские контрразведчики сознательно использовали в качестве сотрудников преимущественно граждан иностранных государств. Это было вызвано как практическими соображениями – в этом случае отпадала необходимость натурализации агентов, снималась проблема языка и т.д., так и стремлением избежать международных осложнений. Отмечая «выгодность» привлечения французских агентов для слежки за японцами в Западной Европе, один из видных российских контрразведчиков, например, прямо писал, что «в случае обнаружения японцами учрежденной в их миссиях агентуры, ответственность будет нести французское правительство»