Русский штрафник Вермахта - стр. 3
Он все ждал, когда же застрекочут пулеметы, но они молчали. Видно, артиллеристы с утра хорошо отработали. А винтовочные выстрелы, разрозненные и негромкие, которыми их встречала высота, казались нестрашными. Да и как попасть в бегущего человека, если он петляет как заяц или вот как он, Юрген. Только случайно! А случай – это бог. А бог милостив.
Они уже почти добежали до противотанкового рва, когда выстрелы вдруг прекратились. Надо рвом возникла тщедушная фигурка, взмахнула рукой с зажатым в ней пистолетом, казавшимся издалека игрушечным, что-то крикнула неожиданно громким голосом, и вслед за этим изо рва вывалила дикая орда в куцых пузатых куртках и шапках-ушанках и устремилась на них, поблескивая штыками и издавая громкие крики, куда более слаженные и устрашающие, чем недавние винтовочные выстрелы.
Зрелище не для новобранцев. Бежавший чуть впереди Юргена немолодой, интеллигентного вида солдат тихо ойкнул, приостановил бег, повернул голову назад, к спасительным окопам. В глазах его был ужас, быстро сменившийся смертной тоской. Не боец. Не жилец. Юрген же, наоборот, впервые за свою недолгую военную карьеру пришел в себя, страх, застилавший сознание, испарился, чувства обострились, взгляд стал быстрым, цепким, мгновенно оценивающим, ватные ноги налились пружинящей силой, руки уверенно перехватили винтовку. Он, наконец, попал в свою, привычную стихию. Не было больше слепой, бездушной смерти, несущейся из недосягаемой дали на невидимых свинцовых кусочках, смерти, которой не заговорить, опасности, которой не предугадать, удара, от которого не увернуться. Была схватка стенка на стенку: мы и они – люди против людей, схватка, в которой все решают твоя ловкость, быстрота, сила. В припортовом районе, в котором вырос Юрген, такие стычки случались постоянно. Вот и блеск вражеских штыков его нисколько не испугал, а то он в порту ножей не насмотрелся!
В начале такой схватки противника не выбираешь. На кого вынесло, тот и твой. Юргену достался жилистый верткий мужчина лет тридцати со злым взглядом, злым на весь мир. Это Юрген оценил в первую очередь. Еще отметил густую темную щетину на щеках, отвык он уже от вида небритых физиономий, у них с этим было строго. Ворот гимнастерки был расстегнут, в просвете шейным платком синела затейливая вязь татуировки, подбиравшейся к самому горлу. Этот тип органично смотрелся бы в трущобах Гамбурга, но не в армии, не в Красной армии. Противник ощерил зубы, блеснув железными фиксами, быстро провел кончиком языка по губам и резко выбросил вперед винтовку. Не солдат, еще раз подумал Юрген, легко отведя своей винтовкой штык, направленный ему в живот. Воровской удар, снизу вверх, так бьют ножом. Уж он-то знал, как надо бить штыком. Их этим в тренировочном лагере задолбили. Хуже была только маршировка на плацу. Но там хоть все время вперед двигаешься, а в штык-штудиях болтаешься туда-сюда как болванчик – два шага вперед, выпад, два шага назад, опять два шага вперед, выпад, два шага назад, и так до тех пор, пока не пробьешь дырищу с голову в груди набитого соломой манекена. Голова думала, а тело тем временем делало. Руки подняли винтовку вверх, прижав приклад к правой стороне груди, правая нога напряглась, длинный шаг левой, колено полусогнуто, резкий выпад руками, акцентированный удар в грудь – в общем, вот так, готово! А, черт, штыка-то и нет. Но удар все равно вышел на славу, противник свалился на землю, винтовку выронил, левой рукой схватился за ушибленное ребро, а правой шарит у голенища сапога, откуда торчит рукоятка ножа. Нет, врешь! Юрген врезал ему ногой по голове. Дерись они на брусчатке или на хорошо утоптанном пустыре, тут бы и схватке конец, вырубил бы он субчика наверняка и надолго. А тут пока выдрал сапог из грязи, да еще намокшая пола шинели погасила удар, так что вышел он слабеньким, юшку из носу противнику пустил и на спину его опрокинул, только и всего. Еще хуже, что опорная нога в грязи пошла, и Юрген сам на пятую точку бухнулся. Поднимался он непростительно медленно, противник успел и очухаться, и на ноги вскочить. В вытянутой вперед руке нож, а сам покачивается из стороны в сторону, но не от слабости, удар метит. Юрген ткнул несколько раз в его сторону винтовкой, удерживая на расстоянии и прикидывая, как его лучше достать. Мысль о том, что можно выстрелить, даже не пришла ему на ум.