Русский Ришелье - стр. 54
Гость укоризненно покачал головой хозяину дома: мол, надо же понимать, что ему свои семь шкур дороги. Взяв со стола рюмочку шнапса, он провозгласил тост:
– За сохранность шкур наших! – и в одиночестве продегустировал местную водку.
После чего гость продолжил информировать хозяина:
– Не стоило бы говорить вам, да ладно. Я беседовал сегодня утром с бургомистром Юргеном Дунте. Господин бургомистр просто кипит от негодования. Мало того, что король год назад одолжил у Риги для ведения войны сто тысяч серебряных талеров – несколько тонн серебра – и до сих пор не вернул. Он еще послал письмо, чтобы мы не рассчитывали на помощь армии, но сами защищали бы владения шведской короны. Да ради чего?! Старейшина Большой гильдии Ганс Витте, присутствовавший при нашем разговоре, добавил: голландские купцы задолжали за время навигации рижанам свыше миллиона талеров, но не спешат отдавать долги, якобы из опасения, что деньги не останутся у местных купцов, а станут военной добычей московитов. Миллион серебряных талеров! Десятки телег денег! Да стоит ли столько сама Рига?!
– Ну вот, доченька, – спокойно сказал Хенрик Дрейлинг, – теперь ты все знаешь и можешь спокойно идти спать. И не бросай взгляд на пиво, не стоит увлекаться этим напитком в столь юном возрасте.
– Пусть выпьет, – вмешался знатный господин. – Быть может, девушке и придется вставать ночью, но спать полезнее, окончательно успокоившись. А то вдруг вместо галантных кавалеров будут сниться кошмары!
Он незаметно подмигнул Герде. К неудовольствию купца, не посмевшего, однако, возражать, гость еще налил Герде пива, а когда девушка осушила кружку до дна и направилась к выходу из гостиной, проводил ее таким заинтересованным взглядом, что это опять не понравилось хозяину. Герда же, впервые в жизни выпившая за вечер почти два литра крепкого пива, с удивлением обнаружила последствия: голова вроде мыслит ясно, а вот походка нетвердая. И еще она поняла, немолодой, но очень обаятельный рижанин Юстус Филимонатус ей нравится.
Очень необычен был этот человек. Давно жил в Риге, хорошо знал «лучших людей» города, сам же ни в карьере, ни в коммерции ничем не выделялся. Юстус сочетал в себе, казалось бы, несочетаемое: был остроумен и в то же время неприметен, не считался птицей высокого полета, но любые двери в городе были для него открыты.
В Кокенгаузене подьячий приказа Тайных дел Юрий Никифоров, инструктируя Хенрика Дрейлинга, буквально ошеломил его, объяснив, что теперь Юстус Филимонатус – его начальник. Ведь именно Филимонатус был российским резидентом в Риге и во всей Лифляндии. Работал он много, трудолюбивый шпион даже написал однажды в Россию: было бы неплохо, появись у него вместо одного два связных. Один гонец скачет из Риги в Псков, а другой тем временем мчится обратно. Тогда сведения поступали бы в Россию еженедельно и не устаревали бы.