Русский охотничий рассказ - стр. 1

РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

2-е издание, переработанное и дополненное

Чем объяснить интерес современного читателя к охоте, корнями уходящей в глубокую древность? Ностальгия по прошлому? Экологический голод?

Охота была жизненной необходимостью, неотъемлемой частью быта наших предков, а память о сильных, смелых, сообразительных, выносливых и ловких охотниках хранится в книгах, воспевающих их доблести. «Он был сильный зверолов перед Господом»[1], – говорится в книге Бытия о Нимроде, воине-охотнике, царе, которому приписывается строительство Вавилонской башни.

Охотник – это не только отважный воин, который, подобно Гераклу, сражается с немейским львом и эриманфским вепрем, но и веселый бурный Вакх, изображавшийся в тигровой шкуре, и Аполлон, которому приписывается изобретение лука и который забавлялся охотой и был увенчан лаврами за убиение страшного дракона Пифона. Охотницей была прекрасная Артемида, запечатленная с колчаном за плечами и луком или факелом в руках, даже изнеженная богиня любви и красоты Афродита, влюбленная в Адониса, сопровождала его на охоте.

С охотой связаны легенды и сказки. Меткая стрела Ивана-царевича настигла в болоте чудесную Царевну-лягушку. Охотник нашел у лешего пропавшую девушку и женился на ней. А преследуемый королем Карлом IV олень вывел удачливого охотника к горячим источникам, которые с тех пор, согласно легенде, названы именем короля – Карловы Вары.

К ратному подвигу приравнивал свои победы над дикими конями, турами и медведями отважный воин князь Владимир Мономах. После описания военных походов и битв, скитаний по разным уделам Мономах повествует в «Поучении» о ловах. А завершается «Поучение» призывом не страшиться смерти ни в бою, ни на охоте, доблестно исполняя «мужьское дело»[2].

В древности охоту называли ловом, что выражало изначальное назначение этого занятия, связанного с добыванием трофеев. С конца XV – начала XVI в. охота изменяет свое первоначальное назначение добычливого промысла. Изменения отразились и в языке: вместо слова «лов» стали употреблять слово «охота». Охота – это хотение, настроение, страстное желание «гнати по зверю». Охота – источник наслаждения, возможность проявить сметливость, смелость, ловкость: чем больше препятствий, тем радостней успех для охотника.

Помпезно обставлял соколиную охоту азартный любитель «красной потехи» царь Алексей Михайлович. В «Уряднике, или Новом уложении и устроении чина сокольничья пути» находим очень подробное описание подготовки к соколиной охоте как костюмированному театрализованному действу со строго предписанными ролями. Одежда сокольников восхищала и иностранцев. Во время дипломатических обедов царь-охотник любил похвастаться своими ловчими птицами, поражая иностранных послов торжественностью ритуала, который исполнялся сокольничьими так, как будто речь шла о деле государственной важности. Обладая незаурядным литературным даром, Алексей Михайлович в письмах к московскому ловчему стольнику Афанасию Матюшкину так выразительно и с такой любовью описывает славные добычи своих дорогих птиц, что эпизоды охотничьих мемуаров оживляются восторгом, страстью, гордостью автора за своих соколов и кречетов и дышат истинным вдохновением.

Как видим, охота была забавой для привилегированной части общества – царей, князей. И все они, включая женщин-цариц, предавались азарту гона, восхищались зрелищностью этого захватывающего пышного действа. Различные виды охот были любимы царями. Исключением был лишь Петр Великий, который не жаловал охоты. «Это не моя забава, – говорил он. – И без зверей у меня есть с кем сражаться: вне отечества с дерзким неприятелем, а внутри укрощать моих грубых и неугомонных подданных». При нем охота стала развиваться в европейских традициях уклада придворной жизни[3].

Окончательное закрепление при Петре I за дворянами поместий способствовало развитию и упрочению помещичьего усадебного уклада жизни в России XVIII в. Частью дворянского усадебного быта была и охота.