Русский ниндзя - стр. 9
Михаил Петрович быстро захлопнул крышку подпола (им же столь ловко открытую), подождал несколько секунд, затем снова распахнул ее.
– Ку-ку, боец! Жив? Кости целы? Ну, тогда вылезай! – прокричал он в темноту.
Из глубины показалась взъерошенная голова юного соперника.
– Падать умеешь! Что ж – тоже нужное умение, – Михаил Петрович подал юноше руку, помогая выбраться из погреба. – Ну и что ты знаешь о Коршуне? – вопрос прозвучал жестко и требовательно.
– Я знаю… – тяжело дыша после поединка, начал парень. – Я знаю, что десять лет назад он был вашим лучшим учеником.
– Одиннадцать, – негромко поправил его хозяин. – Как твое имя?
– Максим. – Парню удалось наконец стабилизировать дыхание. – Так вы будете меня обучать?
– На сегодняшний вечер и завтрашнее утро ты можешь остаться. Познакомимся поближе, а там посмотрим. – Это был не тот ответ, который хотелось услышать парню, но по тону хозяина он понял, что на большее пока рассчитывать не приходится. – Расположишься вон там, – Михаил Петрович кивнул на дверь в самом конце коридора.
Одиннадцать лет назад… Этот наивный, но, видимо, целеустремленный паренек своим появлением вновь вернул Наставника к тем дням. Впрочем, о тех днях Рощин и так никогда не забывал, и не смог бы забыть, даже если бы захотел. Железная воля и искусство саморегуляции были не властны над памятью.
А началось все даже не одиннадцать лет назад, а гораздо раньше, еще в далеком восемьдесят первом.
– Как твое имя? – задал тогда Михаил Петрович тот же вопрос, что и сегодня Максиму.
– Илья… Илья Коршунов.
На вид худенькому пацану было не больше двенадцати. Одет бедно, и это заметно выделяло его на фоне других сверстников. Темные короткие волосы и недоверчивый взгляд. Даже затравленный, совсем не детский.
– Хорошее имя. А зачем ты пришел сюда, Илья?
Парень молчит. Конечно, он хочет научиться драться. Наказать всех своих обидчиков, а их у него, должно быть, немало. Но так отвечать не принято. Нельзя так отвечать, а врать, видимо, совестно, вот пацан и молчит.
– Я хочу заниматься карате, – произносит наконец он.
– Но я не обучаю карате, Илья.
Пацан молчит. Но не уходит. Молчит и Рощин.
– Я, Илюша, обучаю боевому искусству, – поясняет Рощин. – Боевому искусству ниндзюцу. Искусству, понимаешь?
Пацан поспешно мотает головой – мол, что же тут непонятного…
– А овладеть любым искусством, тем более боевым, может не всякий, – продолжает Рощин. – Далеко не всякий. Тот, кто просто хочет научиться драться, боевым искусством никогда не овладеет, у него просто не хватит терпения. А вот тот, кто готов постоять за справедливость, за добро… Вот такой человек может стать мастером. Не сразу, конечно же, это потребует огромного труда…