Русский космос: Победы и поражения - стр. 6
Другим ушедшим в прошлое с завершением холодной войны фактором общественного прогресса явилась, как ни парадоксально, категорическая необходимость технологического прогресса, – и по тем же самым причинам.
Ведь технологический прогресс в его наиболее чистом виде открытия новых технологических принципов (а не последующего выражения этих принципов в тех или иных имеющих коммерческую ценность технологиях и тем более устройствах) не только принципиально внерыночен, но и, более того, прямо антирыночен!
Поставьте себя на место инвестора: вы прекрасно сознаете, что не понимаете смысла того, на что ученые просят у вас деньги. При этом весьма вероятно (но оценить эту вероятность вы не можете), что никакого результата получено не будет. Если же он все-таки появится – вы не знаете, когда это произойдет и, главное, каким именно будет этот результат!
Ясно, что простое осознание изложенного заставит всякого нормального инвестора бежать с переднего края технологического прогресса, как от чумы!
С коммерческой точки зрения, финансирование стержня технологического прогресса – открытия новых технологических принципов – представляет собой абсурдно усложненный аналог выбрасывания денег на воздух. Заниматься этим можно исключительно под страхом смерти – причем непосредственной и немедленной. Именно поэтому главным стимулом технологического прогресса являются военные нужды, а предпринятая в 90-е годы попытка заменить страх немедленной смерти страхом смерти отложенной, перейдя к стимулированию технологического прогресса при помощи исследований в области здравоохранения (и, шире, биотехнологий), в целом бесславно провалилась.
С концом холодной войны исчез массовый страх перед смертью – и с ним, как это ни печально, исчез и стимул технологического прогресса. Это звучит парадоксально на фоне потока все новых и новых электронных устройств, упрощающих (а все чаще и усложняющих) нашу жизнь, однако они (и даже еще пока не созданный квантовый компьютер) представляют собой плоды коммерциализации технологических принципов, открытых в ходе холодной войны. В последние два десятилетия интенсивность открытия указанных принципов если и не сошла на нет вовсе, то, во всяком случае, резко снизилась.
Впрочем, уменьшение потребности в технологическом прогрессе из-за исчезновения прямой и явной военной угрозы отражает значительно более глубинное, более фундаментальное изменение, связанное с качественной сменой самого вектора человеческого развития.
На всем протяжении своей истории человечество развивается, а точнее, развивалось, преобразуя окружающий мир. Изменение природы, приспособление ее к своим нуждам было основным способом существования человека, искренне считавшего себя ее царем.