Русский хлеб в жерновах идеологии - стр. 42
Казалось бы, более чем наглядное доказательство успеха товарного производства зерна в Российской Империи, не правда ли?..
Сам Пыхалов вынужден с этим согласиться – правда, сквозь зубы, с совершенно неостроумной иронией: «Итак, на радость поклонников Столыпина, «Россия, которую мы потеряли» действительно являлась крупнейшим экспортёром хлеба». И… в третий раз подряд пишет о численности населения: «Триумф несколько омрачает то обстоятельство, что это звание она делила с насчитывавшей в 21,4 раза меньше населения Аргентиной».
Не поспоришь. Но если так, то и США – насчитывавшие на тот момент в 12,4 раза больше населения, чем Аргентина, а хлеба продавшие в 1,8 раза меньше, – выглядят бледновато! Это естественно: в густонаселённых странах огромная доля произведённой сельхозпродукции уходила на собственное потребление.
§ 2.4. А как же с «кормлением Россией полмира (или пол–Европы)»?.. Об этом Пыхалов, разумеется, не забывает. Было бы странно, если бы неосоветчик этим не воспользовался.
Потому он пишет: «Разумеется, о том, чтобы кормить «полмира», не могло быть и речи – хотя бы потому, что свыше 98 % экспортируемого Россией хлеба шло в Европу [100]. Однако и «пол–Европы» накормить тоже не получалось: в 1913 году зарубежная Европа потребила 8336,8 млн пудов пяти основных зерновых культур, из которых собственный сбор составил 6755,2 млн пудов (81 %), а чистый ввоз зерна – 1581,6 млн пудов (19 %), в том числе 6,3 % – доля России [101]. Другими словами, российский экспорт удовлетворял всего лишь примерно 1/16 потребностей зарубежной Европы в хлебе».
Вот как. Оказывается, не кормили мы Европу, а всего–то лишь – стыдно сказать! – поставляли 1/16 от её потребностей. И на кой чёрт только понадобилась Россия той Европе? Должно быть, покупала она хлеб у русских, как спички у нищего – из одной благотворительности…
Пыхалов почти так и пишет: «Неудивительно, что когда после начала 1–й мировой войны вывоз русского хлеба практически полностью прекратился (в 1915 году было экспортировано 17452 тыс. пудов пяти основных зерновых культур – в 32 раза меньше, чем в 1913–м, когда, как мы помним, этот показатель составил 554549 тыс. пудов [103]), выяснилось, что Европа вполне может без него обойтись».
Это – опять–таки апеллирование к эмоциям (которому непременно должны предшествовать цитаты из книги какого–нибудь царебожника! – иначе никого не проймёт…).
В действительности в ту эпоху большая часть основных видов сельхозпродукции – к каковым относятся зерновые – потреблялась там же, где производилась. Прежде всего это относится к густонаселённым странам (а самым густонаселённым континентом была Европа). Соответственно, местные потребности в сельскохозяйственной продукции удовлетворялись местным же производством: европейские крестьяне кормили европейские города.