Русский фактор - стр. 13
Цена политики доминирования в XIX и XX веках оказывалась чрезмерной. Силы империи подрывали внутреннее перенапряжение и внешняя изоляция. Это приводило к отставанию от других стран.
Внешние поражения России стимулировали в ней либо внутренние реформы, либо при отсутствии у верхов воли к ним – революции. Реформы требовали умеренной внешней политики, революции меняли внешнеполитическую парадигму. В середине и конце 1990-х годов ролевой моделью для руководителей МИД РФ и умеренных реформаторов стал глава российской дипломатии в царствование Александра II канцлер Александр Горчаков.
Связь между внутренней и внешней политикой России не является жесткой. Символом российских консерваторов стал Александр III, выступавший за разумные самоограничения во внешней политике. Его идеалом был мир на основе спокойной силы России, сотрудничества с которой желают другие державы, и прагматизм. При менее уверенном в себе консерваторе Николае II российская внешняя политика попыталась активизироваться на ряде направлений, но потерпела поражение на Дальнем Востоке. В то же время Россия присоединилась к англо-французской Антанте как прообразу современного политического Запада. В результате этого Россия на десятилетия стала элементом комбинации сил для противодействия германской гегемонии в Европе.
Консерватизм самодержавия России не позволил ей вовремя провести внутренние реформы. Став европейской державой, она слишком медленно становилась европейской страной.
Большевики начали с радикального проекта вестернизации или социализации России и мондиалистского проекта мировой революции, в которой она играла роль ресурса, плацдарма и запала. Коммунистическая идеология стала для СССР средством легитимации его режима и ресурсом великодержавной внешней политики в мировом масштабе. Как авангард альтернативной антикапиталистической цивилизации Советская Россия стала идеологической, политической и военной оппозицией Западу. Коминтерн пытался руководить классовой борьбой в мировом масштабе, был обоснованием и средством внешней политики Советского Союза. Военная доктрина СССР в 1920– 1930-х годах исходила из того, что все его западные соседи являются вероятными противниками.
Вторая мировая война за несколько лет превратила международного изгоя в один из столпов нового миропорядка. Непосредственное враждебное окружение сменилось системой контролируемых буферов безопасности и аванпостов для ведения наступления на империализм. Военная мощь страны достигла своего апогея. Источником легитимности правящей номенклатурной элиты вместо революции стала Победа. Начиная с Вячеслава Молотова в 1946 году, советские руководители повторяли тезис о том, что теперь ни один крупный международный вопрос не может быть решен без участия СССР.