Русский бунт. Начало - стр. 4
– Клад – это тлен… – пожал плечами я. – Я храню память рода.
– Рода Пугачевых? – уточнил главарь.
– Да.
На самом деле не только Пугачева. А всего его дела, всей истории восстания и великого подвига.
– Говори про клад, – один из бандитов ткнул меня пистолетом в бок. – Что там?
– Да, Иван Петрович, – согласился главарь. – Поздно уже скрываться. Все равно найдем. У нас и металлоискатели есть.
– Сокровища есть… – я улыбнулся в темноте, вспоминая тот первый раз, когда отец привел меня, еще подростка, в пугачевский грот.
Сначала мы прошли длинный, извилистый коридор, потом протиснулись с большим трудом через горизонтальную щель. Наконец передо мной открылась пещера Аладдина. Груды золотых слитков, монет разных стран, изумруды, рубины, огромный бриллиант, венчавший казацкую булаву, несколько попон, украшенных сплошными алмазами. Наконец, уральская корона Емельяна Ивановича. Грубо сделанная, со вставками из необычных черных камней. На тиаре была надпись на старорусском: «Я воскрес и пришел мстить».
– Сами все скоро увидите!
Лодка ткнулась о берег. Бандиты включили мощный фонарь, осветили каменистый пляж. Голубоглазый главарь выпрыгнул первым. Я выбрался вслед за ним. Гуськом, сквозь заросли камышей, мы пошли ко входу в пещеру.
– Светите фонарем выше… – я вошел первым в пещеру. – С потолка свисают сталактиты, можно голову разбить.
Налетчики подняли фонарь, в спину мне уткнулись сразу два дула.
– Не вздумай дурить!
– Тут по одному только можно идти, – я кивнул в сторону коридора.
Первым пошел я. Сразу за мной, уперев ствол мне в спину, топал голубоглазый. Он же и светил через плечо. Двое других мародеров шли следом.
– Да… красиво тут… – Артур Николаевич разглядывал карстовые сталактиты на потолке. И зря. На тропинку надо было глядеть.
Я тяжело вздохнул, мысленно перекрестился и… порвал правой ногой тонкую подкопченную на зажигалке проволоку. Две чеки от двух гранат РГД5, приклеенных к стенам, выскочили и, зазвенев по камням, упали вниз. Голубоглазый дернул фонарем, закричал: «Растяжка!»
Три.
Я обернулся, посмотрел в расширенные зрачки главаря.
Два.
Прошептал:
– Боже! Спаси и сохрани!
Один.
Бандиты дернулись обратно, и тут хлопнули запалы. Раздался спаренный взрыв. Я умер.
Очнулся мгновенно, будто кто-то включил свет. Только что я чувствовал, как осколки гранат разрывают мое тело, и вот я лежу на чем-то мягком. Рывком сажусь, оглядываюсь. Огромный войлочный шатер. Внутри темновато, но рядом со мной стоит жаровня, в которой тлеют угли. Дую на них, подкидываю рядом лежащие щепки. Становится светлее. Я еще раз оглядываюсь. На полу шатра пушистые восточные ковры, несколько низеньких столиков с иконами, коробки какие-то. В изголовье – отделанное серебром седло.