Русские сумерки - стр. 37
– Никогда не сдавайся, трикстер.
Я хочу ответить – что-то подходяще героическое. Но вместо этого шмыгаю носом, как сопливый первоклассник. Он улыбается и легонько толкает меня в плечо:
– Лови фарт!
Разворачивается и идёт к дому – оттуда хорошо видна Тропа, можно на целый километр держать её под обстрелом.
А мы убегаем вдоль по улице. И прежде чем свернуть за угол, я успеваю оглянуться. Петрович – уже в окне третьего этажа. Замечает меня, машет рукой. И скрывается в глубине дома.
Больше я его не видел.
С каждым шагом от Тропы дымка становится гуще, тени глубже… В воздухе плавает резкий аромат фиолетовой плесени. Но пока её немного.
Зато хватает чёртовой травы. Эта не пахнет, да ещё и растёт тут вперемежку с обычной – различаешь, только подойдя вплотную.
Хорошо, что дальше начинается голое место.
Плохо, что сразу становится ясно, куда исчезли растения.
Из мутной пелены вырастает здание 42-й школы. Санька Деревянко там учился. Теперь не учится – торгует на рынке всякой ерундой. А школа стоит, целая, невредимая: с одной стороны – будто укрытая прозрачным, нетающим льдом, с другой – затянутая гигантским серым коконом.
Несколько отверстий в коконе – как немигающие чёрные зрачки.
Мы должны пройти мимо.
Школу не обойдешь. Справа – всё в фиолетовой плесени. А левее – жёлтое облако окутывает развалины.
И мы движемся прямо.
Очень аккуратно. Бесшумно ступая по пыльному асфальту.
Это сейчас главное – не потревожить…
Я иду, затаив дыхание.
Серый кокон уже близко. Я отчетливо вижу его неровную, бугристую поверхность. Какие-то мерзкие зеленоватые потёки – рядом с отверстиями…
Нет, лучше туда не смотреть!
Гляди под ноги, дурак. Вот, едва не споткнулся о кирпич!
Хорошо, что толстый слой пыли гасит звук шагов.
Тут всё ею покрыто – не только земля, но и машины, мёртвые детские качели…
И нигде никаких следов – проходил ли тут вообще хоть кто-то, с тех пор как Сумерки убили город?
Неужели мы первые?
Или нет… Что это там угадывается в пыли? Лохмотья, оставшиеся от рюкзака? А рядом? Куски человеческого скелета?
«Не поворачивай голову! Смотри перед собой. Главное – не потревожить!»
Я строго следую этой директиве. И через пару шагов, будто на мину, наступаю на укрытую пылью раздавленную пластиковую бутылку.
Звук кажется оглушительным!
Отец резко оборачивается. Хватает меня за руку и ускоряет шаг, насколько позволяет его раненая нога.
Холодный пот стекает у меня по шее. «Бум-бум-бум!» – бешено колотится сердце в груди.
Но двор скоро закончится. Ещё немного, и мы скроемся вон за тем домом!
Я отчаянно в это верю.
И в этот миг грохот автоматной очереди раскалывает воздух.