Русские суеверия - стр. 3
И все же тема «русских суеверий» столь же курьезна и занимательна, сколь и серьезна. Верования крестьян запечатлены в емких и выразительных названиях, образах, сюжетах – это плод напряженных размышлений, творческой фантазии, безупречного, отточенного веками владения словом. Не будучи канонически православным, миросозерцание тружеников и творцов русской деревни глубоко нравственно.
«Люди рождаются-умирают, пока солнце светит-греет. Как греть перестанет – рождаться перестанут. Что-то есть в природе созданное очень сложное, что никто не знает. 〈…〉 У нас дружна семья была. Раньше с корнем жили, весело-вольно. Я о пяти лет пошел рыбачить. Невод несем: два соседи и я маленький. Где хорошо попадет рыба, ставили крест. Где попадет – поставят. У людей раньше совесть была, сознание, уважение. Теперь новая мораль. Когда установится, не знаю» (Ионикий Лукич Березин, деревня Умба Терского района Мурманской области).
«Здесь всегда был лес – звери, птицы, дубы, орехи… Когда копали торф, выкапывали дубы в три обхвата. И когда был тот лес, ни мой дед, ни прадед не помнят… Было – стогнет все, была радость и молодым! Ныне все мертвые, и молодые и старые. Затямнение. Беги с работы домов, чтобы жулик никакей не поймал. Было: идем в праздник на реку все толпой. Дожидаешь, с какой деревни мальцы. Нынче глухь и темь. Нечистый дух въевши, это ж антихристы! Сейчас думают, один одного как бы купить да и украсть. Господь сказал: „Приду на землю и навряд ли найду верного человека!“» (Анисья Александровна Дроздова, с. Понизовье Руднянского района Смоленской области).
«Я сам с 16-го года, но знаю намного назад, потому что мой отец, дед и дядьки прожили намного назад… Дом после войны поставил. Пришел… Все у меня сгорело, ничего нет. Дом ставил большой, чтобы себя не позорить. У меня никто не живет без крыши. У коровы окно: она смотрит. Сильно спокойная коровка, зовут Вишня. Дом для кур… Когда я шел на войну, весь измокши да по болотам, я после все изучил, чтобы ни мне, ни кому плечи не мочило. 〈…〉 Когда я пришел в 46-м году, проходит год, я три березки садил, и дубы, и липы. Я любитель всего. Захотел, чтобы после моей жизни сказали: был человек и не стало. Но он был… Чтобы понять жизнь, надо крепко подумать. Роблю! Праздники не признаю, хучь людей неудобно. Надо же все вырастить, приготовить, тогда оно пойдет тебе в дар… Я городских жалею. Они железо не будут есть! А хлеб есть самая сильная наша борьба. И надо традицию тую беречь, которая нас кормит» (Матвей Никонов, деревня Большая Ржава Велижского района Смоленской области).