Русские хроники 10 века - стр. 69
Чувствуя взаимное доверие, боярин и управитель допили ендову. В жарко натопленной светёлке разомлели, отправились спать. Утром предстоял путь на княжий двор. Там спрос был не с огнищанина, а с боярина.
2
Для тайных чёрных дел один человечишка у Оловича имелся. Ходил в рядовичах в вотчине некий Ляшко. Из себя могутный, нравом злобный. Такой по пустой злобе заломает страшней медведя-шатуна. Шибко зол был Ляшко на ольшанских. Подскажи – пойдёт и жечь, и крушить за обиду. Крепко обидели Ляшка ольшанские. Дело было житейское. С кем другим случись, давно бы забылось и быльём поросло. Копил Ляшко обиды, не забывал, лелеял, сам себя растравливал. Надсмехались ольшанские над рядовичем. Тому отшутиться бы сразу, а он в драку лез, те, как завидят, и горазды зубоскалить. Высмотрел Ляшко в сельце деву Купаву, дочь смерда Желана. Хороша дева, ладна, пригожа. Хотел жениться. Городнянскую бабу подговорил свахой сходить. Отказала Купава, а сельчане посмеялись. Ляшку и невдомёк, почто насмешки над ним строят. Пошла Купава за дубравинца Здрава. На игрищах меж сёл, кои устраивались на Красной Горке, побил Ляшко Здрава. Крепко побил. По уговору парни, молодые мужики бились до первой крови. У Здрава уж весь лик окровенился, из носа руда ручьём бежала, а Ляшко всё молотил парня. Ярила кровь рядовича, и в ярости был неукротим. Купава за битого пошла, а ему тогда едва очи не заплевала. Обидно было Ляшку, а тут ещё и надсмешки. Злоба Ляшка была на руку, да беда, не богат умом был витязь вотчинный. Потому надобен был ещё подручник, хитрый, вёрткий. Да и сподручней, вдвоём-то.
Конец ознакомительного фрагмента.