Русские эротические сказы - стр. 2
А как раз этому и нет места в поэтичных таинствах любовного восторга. Исполненные трогательного юмора слова «старичок», «приветень» (лиричное образование от слова «приветить») могут у кого-то вызвать усмешку, но повернётся ли язык назвать их циничными?.. Освобождённая искренность влечения ведёт к чистоте, а не в закоулки порока. Не утомлюсь утверждать это, вопреки замечаниям, будто я – как выразился некий критик – «рискованно впечатлителен». По мне, гораздо хуже – недооценивать первозданную волю к игре, присущую и людям, и животным.
Стремление вырваться из пут и помочь в этом другим не пострадает, будь оно описано даже с некоторым – если угодно – пафосом. Мысль не более спорная, чем иная: нельзя раскрепоститься в каких-то полчаса. Услышав от девушки присказку, в которой слились смелость и доверительность, я понял, что происходящее – для меня ещё не сияние полдня, а, скорее, полыхание огня с пляской вокруг него неистово ликующих мотыльков. Наверно, мои глаза выпучились – иначе коренастенькая чаровница и её подруга-брюнетка не смотрели бы с таким насмешливым любопытством. Они обменялись репликами, прошептав их друг другу на ухо. Я напряг мои умственные способности, силясь изобрести блёсткую остроту, но всё, что приходило в голову, казалось пошлым или грубым.
Меж тем девицы повели хоровод, с вывертами притопывая босыми пятками. Волнующее пение продолжилось:
Ловлю взгляд коренастенькой, завидуя её властной дерзновенной открытости: как очаровательно торчат чуть в стороны её соски, напоминая рожки козлёнка! тёмный мысок растительности, подровненный бритвой, умилительно курчавится. Девушка в хороводе проходит с приплясом мимо меня, выкрикивает мне загадку:
– Звёздочка пред месяцем, полюбил – не свесится!
Меня прошибает пот, теряю драгоценные мгновения. Брюнетка с шельмецким личиком, притопывая голой ножкой, бросает мне нетерпеливо:
– Отгадывай, кто такие? Ну?!
Сбоку от меня выступает на шаг парень.
– Месяц – это вам старичок, а звёздочка – приветень. Вот!
Хлопки в ладоши, взвизги, хохот; девушки расступились – парень в середине стайки. На две-три минуты его заслонили голые спинки, ягодицы – и вот он стоит разутый, на нём только рубашка. Игруньи нервно толпятся, возбуждённые его впечатляющей наготой. Лицо славное, почти детское – но он уже по-мужски кряжист. Красотка-брюнетка, крутнувшись, звучно шлёпнула его по бедру босой стопой. Несколько подружек повторили ловкую выходку.
Среди нагих шалуний появляется молодой человек с аккордеоном; громче и задорней наяривают бубны. Парень встаёт на принесённый табурет: озорницы награждают прикосновениями его выраженную мужественность. Меж тем из рук в руки передаётся довольно объёмистый чайник.