Русские богатыри - стр. 6
А какой же нормальный русский богатырь откажется показать свою силу и удаль? Попович не был исключением из общего правила. У него уже давно руки чесались пустить в дело оружие.
– Нет, тебе как предводителю надлежит беречь жизнь и потому надо бы поменьше выставляться, – намекнул один из его гридней, молодой, подбористый, в легкой кольчуге с короткими рукавами и шишкастом шлеме. Во взоре была настоящая озабоченность, но не было смущения и боязни. – Чего очертя голову рваться?
Они начали препираться, один почтительно, другой насмешливо и свысока.
– Голову всюду потерять можно! А богатырь, если он настоящий богатырь, никогда не прячется за спины своего войска, – ответствовал наставительно Попович. – По два раза не мрут, а одного не миновать. Кто знает о дне и часе своем? Потому и надлежит ежедневно быть готовым к отшествию в мир иной и не возноситься гордынею, а любить Господа своего!.. И ещё, – закончил он, выждав паузу, – правые побеждают уже до боя!
Как пелось в одной замечательной песне: он смеялся над славою бренной, но хотел быть только первым, такого попробуй угробь!
На другой стороне реки, укрывшись под соснами, стояла и скучала небольшая группа из двенадцати – пятнадцати всадников. Конные кучно грудились. Они не прятались, скорее наоборот, даже как бы не замечали супротивника и не проявляли никакой агрессии. Им был дан князем строжайший наказ на ту сторону реки не соваться, но если её перейдёт враг, встретить достойно и уничтожить беспощадно! Вот они и мучились в ожидании дела.
Мостик через реку выглядел так радушно, будто приглашал на другую сторону.
– Начнем, – тепло и просто сказал Попович. – Теперь не время слов, время дел! Пора услышать, как звенят мечи булатные, Сперва я один. Будет нужда, поможете, нет, ждите здесь!
Он поднял загоревшийся взор и тронул коня. Тот фыркнул, тряхнув головой, и рысью двинулся вперёд. Его копыта гулко ударили по брёвнам моста, зашатавшегося от натуги. Хорошая примета, если боевой конь сам рвется в сечу.
Теперь внутренний стопор отпущен, и ничто сейчас не удерживало его от того, чтобы влететь на полном скаку во вражеский строй, рубя направо и налево, делая живых мёртвыми.
Суздальские ратники, углядев на своей стороне противника, набросились на него всем кагалом, видя лёгкую добычу. Возбуждение взяло верх над тактикой, и в мгновенно создавшейся сутолоке они только мешали друг другу. Все вокруг кричали и размахивали мечами. Умение будто улетучилось. Всадники сплелись в один топочущий, размахивающий руками и копытами клубок. Звон мечей, крики сливались с ржанием лошадей. Попович умело маневрировал своим жеребцом в этой боевой свалке. Иначе так зажмут, что и не развернёшься. Так, отбиваясь и обороняясь, он работал по стахановскому принципу: один за всех. И все они не стоили его перста мизинного! Попович размахивал мечом, рубил умело, клинок раз за разом погружался в чужую плоть. Бац! Бац! Бац! Его удары всякий раз были точны и выбивали кого-то из седла. Головы противников непроизвольно вжимались в плечи.