Русская сила графа Соколова - стр. 51

– Вот, ваше превосходительство! Это он в Киеве взял витрину ювелирного магазина Маршака.

Сычев артистически изобразил гнев, надул щеки:

– А где остальное?

– Сдохнуть мне, не знаю!

– Я с этого проходимца шкуру сниму, опять отправлю его в тюрьму. – Спрятал мешочек с бриллиантами в карман, сказал: – Слушай, Самуил, у меня к тебе поручение государственной важности.

Зильберштейн заторопился:

– Сидайте на креслице…

Сычев изложил суть дела.

Зильберштейн слушал, покачивая головой. Когда Сычев закончил речь, фотограф самым деловым тоном произнес:

– Моментальные снимки я сделаю высокого качества, у меня есть анастигматический объектив и высокочувствительные пластины «Мэрион». Но, Сергей Фролович, моментальные снимки можно делать только при хорошем освещении и со штатива.

Сычев успокоил соратника:

– Освещение там хорошее, если, конечно, солнце будет. – Подумал, добавил: – Хорошее или плохое, а ты, Самуил, снимки мне сделай! Иначе, – сжал кулак, сунул его в нос фотографу, – иначе… отправлю в тюрьму как подельщика этого, как его, Свенцицкого. Собирайся, сейчас на место тебя и отвезу. Приедешь, приготовься, наладь свою аппаратуру. Ярошинский тебе поможет, отверстие в стене нужное проделает и замаскирует.

Фотограф вытаращил глаза:

– А когда я спать буду?

– Когда тебя в тюрьму посажу, – пошутил Сычев. – У меня на каждого еврея несколько статей найдется, а ты вообще разбойник натуральный, бриллианты ворованные прятал.

Фотограф вздохнул. Он понял свою промашку, на которую толкнул его извечный страх. Но дело было сделано. Он побежал одеваться.

Через пять минут они влезли в коляску и растворились в ночной темноте.

К утру воскресного дня для гения сыска ловушка была подготовлена.

Осталось ее захлопнуть.

Извозчик, молодой крестьянский парень с вздернутым веснушчатым носом, погонял пару шустрых лошадок.

Соколов с интересом разглядывал старинный город, его разномастное население, вывески на невысоких провинциальных домишках, парочки влюбленных, толпившихся возле синематографа, городовых, стоявших на углах улиц. Гений сыска молчал.

Сычев суетливо произнес:

– Это небольшой хутор, за чертой города. Ехать следует мимо Екатерининского дворца!

Соколов спросил:

– Ярошинский там живет?

Сычев замахал руками:

– Как можно! Это – «кукушка», полицейская конспиративная квартира, так сказать, для свиданий конфиденциальных, хе-хе.

Проехали по Конторской улице. Вдруг потянуло пьяным запахом хмеля и солода.

– Это пивной завод Даниловского, – объяснил Сычев.

Миновали городской рынок, выехали к красавцу с богатой лепниной и колоннами – Екатерининскому дворцу. Миновали еще несколько улиц. Наконец показались приземистые, вполне деревенские избушки и мазанки окраины.