Русская песня в изгнании - стр. 24
РОВС считался в СССР главной опасностью для новой власти.
Руководство ОГПУ принимает решение похитить руководителя Союза генерала Кутепова. На пустынной парижской улице его запихнули в автомобиль, где он оказал отчаянное сопротивление и был убит прямо в салоне машины. Труп борца с большевизмом доставили в советское посольство и растворили в ванне с кислотой. Преемником Кутепова стал генерал Е. К. Миллер. В 1937 году чекисты решили повторить с ним тот же трюк. К операции привлекли звездную чету.
А. П. Кутепов
Николай Скоблин заманил «шефа» на встречу якобы с представителями немецкого посольства, роль которых играли агенты ОГПУ. Руководитель РОВСа был схвачен и переправлен в кузове грузовика в портовый город Гавр, откуда на советском теплоходе «Мария Ульянова» генерала доставили в СССР, где в 1939 году он был расстрелян.
Казалось, всё прошло гладко, но наученный горьким опытом предшественника предусмотрительный Миллер оставил подробную записку с деталями предстоящей встречи. Таким образом, поимка Скоблина была делом времени. Тем не менее Николай Владимирович сумел скрыться и, по некоторым данным, погиб в Испании.
А Надежда Васильевна в 1938 году предстала перед судом. Процесс был открытым. Какими только оскорбительными эпитами не награждали ее газетчики!
Как только не отзывались о ней бывшие соотечественники и поклонники!
Отношение современников-эмигрантов к поступку певицы с пугающей, прямо-таки ядовитой ненавистью выводит в своих мемуарах писатель Роман Борисович Гуль:
«Знаменитую исполнительницу русских народных песен Н. В. Плевицкую (Н. В.) я слыхал многажды. И в России, и в Берлине, и в Париже не раз. Везде была по-народному великолепна. Особенно я любил в ее исполнении “Смеркалось.
Я сидела у ворот, А по улице-то конница идет…” Исполняла она эту песню, по-моему, лучше Шаляпина, который тоже ее пел в концертах.
В Париже Н. В. со своим мужем генералом Н. Скоблиным жили постоянно. Но не в городе, а под Парижем, в вилле в Озуар-ля-ферьер. Концерты Н. В. давала часто. Запомнился один – в пользу чего-то или кого-то, уж не помню, – но помню только, множество знатных эмигрантов сидели в первых рядах: Милюков, Маклаков, генералы РОВСа, Бунин, Зайцевы, Алданов (всех не упомню). Надежда Васильевна великолепно одета, высокая, статная, была, видимо, в ударе. Пела как соловей (так о ней сказал, кажется, Рахманинов). Зал стонал от аплодисментов и криков бис. А закончила Н. В. концерт неким, так сказать, эмигрантским гимном: