Русская мода. Фейк! Фейк! Фейк! - стр. 38
– Окей, – произносит ведущий после паузы. – Наша следующая тема: Ксения Собчак остригла ногти, и как вы к этому относитесь?
Сначала вяло и неуверенно, но вскоре со все большим энтузиазмом студия разражается аплодисментами…
Спустя несколько дней у себя на квартире Федор Глухов смотрит программу «Модный слух» в эфире первого канала. Он весь подался к экрану и ждет, когда покажут его эпохальную речь. Он гадает, как вырастет количество посещений его блога, когда телеэкран преподнесет его миру во всей красе. Он представляет, в какие заоблачные дали полетит карьера и как качественно изменится жизнь.
Федор Глухов мечтает о контракте с «Вог» или «Элль» – но чтобы попасть в одно из этих мест, нужно обладать репутацией. Федор Глухов полагает, что часть этой работы за него сегодня проделает телеящик. В конечном итоге, фэшн-мир падок до новых персон, как и все другие сферы жизни. Он, Федор Глухов, и есть эта новая персона – своевременная, дикая, беспощадная на язык, круто выглядящая и чертовски талантливая. Подвиньтесь, мадам и месье! В вашей тесной вселенной загорелась сверхновая!
На экране ведущий дает слово олигарху, и тот выдает свой бред про позор, нанесенный отечеству редактором «Актуэля». «Какой потрясающий идиот!», – в очередной раз радостно изумляется Федор. Вот-вот начнется его выступление – он помнит, что взял слово сразу после того, как олигарх уселся на свое место.
Олигарх садится, и ведущий после небольшой паузы произносит:
– Окей. Наша следующая тема: «Ксения Собчак остригла ногти, и как вы к этому относитесь».
Сначала Федор не понимает, что произошло, а когда понимает, то отказывается в это верить. Он досматривает программу до конца, но в ней нет ни слова из его пламенной речи.
Ее вырезали.
Вырезали при монтаже.
Полностью.
От первого до последнего слова.
– Ааааа! – Федор с криком тащит телевизор на себя, волочит его к окну и вышвыривает в московскую осеннюю темноту. Последним за окно уносится шнур, на конце которого болтается кусок розетки, выдернутой из стены. Перед тем как окончательно исчезнуть, та больно лупит Федора по лбу, оставляя там синий кровоподтек.
Гонконг, район Юньлон, швейная фабрика
– Вы еще не устали от моего монолога? Нет? Тогда я продолжу.
День уже клонится к закату, и это значит, что скоро швеи разойдутся по домам. Но молодому человеку, кажется, нет до этого дела. Со стороны складывается впечатление, что он готов молоть языком вечно – вне зависимости от того, слушают ли его, есть ли вообще слушатели в помещении, и понимают ли они хоть что-нибудь. Он, что называется, самодостаточен.