Русская фантастика 2015 - стр. 97
И вот наконец мы встали на твердую поверхность. Платформа вздрогнула, как застоявшаяся лошадь, и медленно, со скрипом, поползла вниз. Дождевые капли еще долго ниспадали нам на головы мелкими, злобными плевками.
Мы использовали передышку, чтобы отдохнуть и подкрепиться. Нам повезло, что, отправляясь в первую вылазку, отряд майора Шефнера захватил с собой некоторое количество припасов. Безусловно, это была лишь толика от запаса, оставшегося в Броквудском лесу, но все же каждому досталось по нескольку галет и по куску свиной тушенки. Пустив по кругу флягу с водой, мы запили нехитрую снедь. Однако вода не спасала глотку от привкуса стылого жира, и я покончил с остатками виски.
Новый горизонт встретил нас смесью запахов горячего железа, селитры, сырой нефти и дегтя. Раскатисто и сердито гремело, словно в отдалении забивал сваи паровой молот.
И снова на долгие, тягучие минуты мы оказались в плену увиденного. Миры «темной зоны» изменялись, точно узоры в калейдоскопе, не прекращая повергать нас в изумление. Платформа находилась под сводом нового горизонта, и ее спуск продолжался с той же неспешностью, с которой улитка сползает по замшелому стволу вяза. Нам же выпала возможность осмотреться на мили окрест.
Без сомнения, эта часть Корабля была зеркальным отражением Угольного Мешка. Однако отличия также оказались разительными. Прежде всего отсутствовала Карбоновая Глыба. Старик Надсон, вложивший средства в экспедицию, был бы разочарован: вместо горы угля здесь имел место овальный котлован со ступенчатыми склонами. Приходило на ум, что полезные ископаемые уже кем-то выработаны. Вид самой долины так же красноречиво говорил, что некогда здесь находилась промышленная зона, однако со временем все работы прекратились, и на эти бесплодные земли пришли упадок и запустение. Терриконы наползали один на другой, не было ни пятнышка зелени. Грунт – как будто вспахан чудовищным плугом, за которым мог бы идти языческий бог из седой древности. В низине, прилегающей к котловану, угадывалось какое-то движение. Хотя это могло колыхаться горячее марево.
А еще через миг никто не смог удержать восклицания. Из-за серого муравейника вытянутого террикона вышли четыре реликтовых механоида – собрата того исполинского экземпляра, чей остов украшал фойе Рей-Браунского университета. Только эти механоиды отнюдь не были реликтовыми. Они были порождением «темной зоны» и существовали с нами в одно и то же время, как бы ни безумно это могло звучать.
Шестилапые, с передними конечностями, которые можно было бы с натяжкой назвать руками. С крошечными безликими головами на длинных и гибких шеях.