Русская фантастика 2015 - стр. 62
– Теперь ее будет ревновать?
– Ее ревновать не кому!
– Подожди! Тебя не Лика с ним познакомила?
– Лика.
– И зовут его Виктор?
– Ну да…
– Вот шельма! Кажется, воспринял свое имя всерьез.
– Душка, ты чего? А ну рассказывай!
– Сейчас, сейчас…
Я пересказываю нашу с Ликой эпопею с Виктором, и вскоре уже Катя весело хохочет и зовет нашего общего ухажера не иначе как «Попрыгунчик-Стрекозел».
– И правда, Душка, чушь какая! «Я верю в чистую любовь, в доверье чистых душ». Инфантилизм, Душка, проклятый инфантилизм. Давай выпьем. У меня еще тот крымский коньяк остался.
– Давай!
Мы маленькой, но сплоченной женской ячейкой идем на кухню и разливаем коньяк.
– А ты зачем ко мне стучалась, Душка? – спрашивает Катя, пригубив рюмочку.
– Да расшифровать не могу один пароль. – Я показываю на экран. – Думала, может, у тебя есть кто знакомый…
– Зачем знакомый? Я тебе и так скажу. Это регистр пьес Шекспира. K.L. – король Лир, I – первое действие, 5 – пятая сцена, 49–50 – строчки.
– Кажется, подходит. Подожди минутку.
Нахожу текст пьесы. Ищу первый акт, пятую картину, сорок девятую строчку. И у меня перехватывает дыхание, я выпиваю свою рюмку залпом – так, что Катя восторженно ахает. Вот слова, которыми Лиза зашифровала доступ к своему тайному дневнику:
O let me don’t be mad, not mad, sweet Heaven. Keep me in temper, I would not be mad!
Часть третья
Заговор нейронов
Глава 11
Беспорядочное установление истины
Психол. Маг. Ред. Сабуров А.А. – статья к 17.09
Как и «Царь Эдип» – эталонная трагедия о бессилии и величии человека, «Король Лир» начинается с того момента, когда уже всё кончено. Сражения выиграны, границы царства защищены, справедливые законы провозглашены, дети выращены, настало время почить на лаврах. И если в «Эдипе» новая напасть заявлена с самого начала (чума, необходимость найти нарушителя законов богов), то в «Лире» долгое время герою кажется, что всё в порядке, а выходка Корделии – просто каприз впечатлительной избалованной девчонки, которая, тем не менее, пристроена, ее теперь будет учить уму-разуму муж…
Лир, как и Эдип, не без оснований полагал себя мудрым королем, многого достигшим, много познавшим… Он думал, что наладил государственную машину так, что она сможет долгое время работать без его непосредственного участия, без его усилий…
Лир полагал, что всего достиг, всё знает и всё умеет, что время для него остановилось в счастливом золотом закате и так будет вечно. На самом деле ему предстояло пройти еще один трудный участок пути – из света во тьму… еще один трудный урок – научиться умирать. Понять, что умирающий не может лгать самому себе.