Русская фантастика 2015 - стр. 25
– По крайней мере, тут врать не придется.
– Ага. Только они обязательно начнут спрашивать, что у тебя было в семье, что за родители, как они отнесутся к твоей беременности.
– Тут тоже придумывать не придется, – успокаиваю я Катю. – У моих родителей даже Мэри Поппинс выросла бы застенчивой.
В воскресенье я наконец иду к «гармо-мамам», в образе стеснительной «заучки», забеременевшей по пьяни. Меня принимает «Белянка». Я сижу перед ней, рассказываю свою историю и старательно щурю глаза (это еще одна идея Кати – якобы я носила контактные линзы, но теперь из-за беременности у меня отекают веки и я не могу их носить). В результате «Белянка» плавает в золотисто-радужном тумане, что помогает мне смотреть на нее с восхищением и благоговением.
– Я просто не знаю, что делать… – говорю я. – Я не представляю, что скажу родителям. Я не представляю себя матерью. Я никогда не думала об этом… Я не смогу, у меня не получится. Кому я буду нужна?
– Вы будете нужны своему ребенку. – «Белянка» добавляет в голос задушевности. – А мы поможем вам стать такой матерью, которая ему нужна. Мы можем включить вас в нашу программу «Зов природы», которая помогает женщинам разбудить дремлющий в них материнский инстинкт. Понимая ваше положение, вы можете оплатить ее в рассрочку.
«Выглядывая в окно, у меня слетела шляпа, не доехав до станции», – на автомате отмечаю я, но только щурю глаза еще больше, чтобы скрыть недовольную гримаску, и говорю:
– Нет-нет, у меня есть деньги. Я недавно взяла кредит на учебу… Думаю, я смогу оплатить сразу.
– Отлично, так будет даже дешевле. – Голос «Белянки» превращается в мед.
Я перевожу взгляд на голографическую мадонну над ее столом – иначе мне трудно удержаться от искушения взглянуть, выдает ли ее мозг физиологическую реакцию, соответствующую чувству стыда и вины. Впрочем, лицо «Белянки» сохраняет выражение участия и легкой печали, как и лицо мадонны на голографии, а по характеру нервных импульсов я едва ли смогла бы отличить стыд от жажды наживы: и в том, и в другом случае мы наблюдаем общее возбуждение коры и гиппокампа.
Я внимательно читаю договор (и для этого даже перестаю щуриться, прикрывая лицо планшеткой). «Белянка» несколько раз как бы невзначай покашливает – ей не нравится такая подозрительность, но тут уж ничего не поделаешь: я не могу подставить себя-настоящую. Но вроде ничего страшного. Меня просто хотят честно ограбить, продав сорок часов «групповой медитации и психокоррекционной работы» за нехилые деньги. Но ничего, мой счет это выдержит. Я зарабатываю неплохо, а трачу немного.