Русская фантастика 2015 - стр. 18

И вот сегодня, два месяца спустя, я своим «особым зрением» вижу то, что Юлия увидела, еще когда это было только в зародыше – прогресс. Я вижу, что пирамидные нейроны светятся ярче, горят, как рубины в колье, а их аксоны, напротив, стали бледнее, жемчужно-розовыми – это идет миелинизация: аксоны окутываются защитной электроизолирующей оболочкой – миелином, – которую производят глиальные клетки. В результате электрические импульсы теперь не прыгают беспорядочно с аксона на аксон, как в электросхеме с ободранной изоляцией, а идут каждый строго по своей веточке. Значит, Сонечка учится управлять своими мышцами.

Я кладу ее на спинку, щекочу ей ладошки большими пальцами, и она крепко хватается за них. Я осторожно, поддерживая ее ручки четырьмя пальцами за запястья, подтягиваю ее тельце вверх до угла в сорок пять градусов, приговаривая:

– Сели, сели, сели!

Потом так же осторожно укладываю ее на массажный стол, похлопываю пальцами по ладошкам, чтобы она их разжала. И вижу, как бегут по пирамидным путям импульсы к мышцам. Сокращение – расслабление.

В конце массажа я беру яркую погремушку и держу перед Сониным личиком, чуть покачивая, чтобы привлечь внимание. Она улыбается. Смотрит на погремушку, потом на свою ручку, потом опять на погремушку и начинает медленно поднимать ручку. Все время проверяя глазами, правильно ли она нацелилась.

Мы с мамой затаили дыхание.

Наконец Сонечка легко касается погремушки тыльной стороной пальчиков, потом перемещает ручку на пару миллиметров правее, скользя пальцами по игрушке, и наконец хватает ее. Массажную комнату оглашает победный треск погремушки.

Мама ахает.

– Вот видите, а вы в пессимизм ударились, – говорю я. – Скоро залепечет так, что не остановите. А потом и поползет, и пойдет.

– Жаль Юлия Сергеевна не видит, – улыбается Сонечкина мама. – Вы ей расскажете, да?

Я киваю.

– Она и так уже знает, – шепчу я, снова «разговаривая с несуществующей кошкой». – Она еще тогда знала.

Вот почему я не стала врачом. Потому что я, со всеми своими сверхспособностями, вижу только настоящее. А врач должен уметь видеть будущее.

После Сонечки идут Сашенька, Коленька, Русланчик и Галочка. Потом у меня обеденный перерыв и обязательный бретонский пирог с яблоками. Потом я звоню в «Гармо-маму», говорю с секретарем и записываюсь на субботу, на первичную консультацию. «Легенду» я пока не придумала, но на это есть еще два дня. Надо сочинить что-нибудь невыносимо трогательное и трудно проверяемое. Вроде того, как злая и бесчувственная официальная медицина разлучила меня с моим собственным «я», и теперь я изо всех сил пытаюсь нащупать ускользающую связь… Да, «ускользающая связь» – это очень хорошо. Надо запомнить.