Русская Амазонка - стр. 81
– Если ты помнишь, Серж, я задавал тебе вопрос о патриотизме?
– Было дело.
– Так вот любовь к Родине проверяется годами. Это не высокие слова и вы поймете почему. Хитрость заключается в том, что я не тот человек, за которого себя выдаю. Я такой же русский как и вы…
– Но… А как же положение, деньги, они откуда? – изумилась Настя.
– Эта история началась в 1945 году, уже был открыт второй фронт, но не имея своих аэродромов базирования, американцы летали с наших на Украине. В одном из боев немцы подбили американский самолет, но летчик дотянул до наших позиций и чудом посадил машину, будучи тяжело раненным. По молодости лет вы не имеете представления о работе НКВД и «СмерШ». Наши ребята сумели разговорить и расспросить бедного Роберта Стрента о его семье и о нем самом. Парень был ранен в голову, но сознание периодически возвращалось к нему. Его отец был миллионером уже тогда, поставляя бензин для армии, и мог спокойно оградить сына от армии, но Роберт ушел добровольцем, став военным летчиком. Отцу направили уведомление о том, что сын тяжело ранен в голову. Любимое чадо было единственным в семье. Отца разбил инфаркт. Стренту долго не говорили о смерти отца, боясь ухудшения состояния. Но представители американских войск посчитали эту меру излишней. Роберту зачитали завещание. К ночи его состояние резко ухудшилось, а к утру он скончался от кровоизлияния в мозг. И на арене появился ваш верный слуга.
– Значит твою заброску планировали в любом случае?
– Да, Сережа, война жестокая вещь и контрразведке приходилось использовать любую возможность внедряться в чужие ряды.
– Но ведь тебя могли опознать сослуживцы? – не удержалась Настя.
– Нас могли отличить только родители или домашний врач. Травма головы давала возможность ссылаться на провалы памяти. Благо Роберт не имел особых примет и родимых пятен. Вы прекрасно понимаете, что чекисты не отказались бы от двойника, который был в наличии. Так появилась на свет операция «Родственник». У меня была железная легенда. Задание простое: внедрение в капиталистические круги и проведение промышленного шпионажа. Слава Богу, что у Роберта было только военное образование, но вот летать я не мог, правда после ранения меня бы так или иначе списали.
Такую удачу разведка имеет раз в десять лет, а то итого реже. Но судьба требует компенсаций; при возвращении «домой», я имею в виду, Америку, мы с сослуживцами нарвались на фашистских недобитков, меня теперь по-настоящему ранило, и умереть не дал Розен – гестаповский оберлейтенант, потребовав за мое спасение своей амнистии. Заплатив информацией за освобождение, он не бросил меня, а как истинная сиделка выходил, теперь уже в американском госпитале. Мы сдружились, хотя изначально были врагами. Жизнь хитрая штука… Отказать просьбе взять его с собой в Штаты не нашлось аргументов.