Русланиада - стр. 47
Вывалился от неожиданности на зад, только глазами захлопал. Свет струится, слепя. Непривычный, не дневной… Хозяин!
Поспешно вскакиваю на ноги. Вскакиваю, как же. Поднялся, и на том спасибо.
Хозяин улыбается нам. Свет нас слепит, он, заметив, отгораживает спиной, потом ведёт на улицу. На улице темно. Небо глубокое, тёмно-синее, без звёзд. Улыбка Хозяина светится в темноте. Знаю – просто свет падает из окон на улицу, вот и блестят белые зубы. Он – выдающийся человек, наш Хозяин. Статный, добродушный, с открытым лицом и достойными манерами… Колдунья иная при нём, ласковая, услужливая, стоит у его плеча на цыпочках, заглядывает в ясные глаза, ловит каждое слово. Он обычно приобнимает её за плечи. Сегодня она не льнёт к нему, осталась где-то в доме. Мы становимся перед Хозяином в полукруг. Он вздыхает, оправляет расшитую шапочку на высоком лбу. Лицо его мрачнеет, наполняется усталостью, уголки губ траурно опадают.
«Что, что такое, Хозяин?» – думаем мы. «Что гложет тебя, что тревожит?»
Он вздыхает, отнимает руку от глаз, смотрит вдаль.
– Говорят, далеко, по другую сторону от наших гор, лежит туннель, прорытый руками и животными лапами. Идти по этому туннелю нельзя, только ползти на самом животе, вниз, вниз и вниз, не поднимая головы, пока не упадёшь в ледяной колодец, а потом надо плыть. Плыть на дно. Где-то там, в иле, спрятан серебряный ключ. Маленький, крошечный ключ, чтобы открыть люк. Люк нужно открыть и закрыть на ключ, переплыть камеру, заполненную водой. Плыть вверх, вверх, вверх, и только там, в воздушном пузыре можно будет вдохнуть. От каменного мешка пойдёт новый туннель, более узкий, проточенный в горе киркой и долотом. Нужно будет лезть вверх, вверх и вверх в абсолютной тьме. В конце туннеля будет ждать железная дверь. Она не заперта на ключ, но открыть её можно только отжав руками. Внутри, в маленькой комнатке, на алтаре, только руку протяни, стоит круглая бутыль из алмаза. Но протягивать руку нельзя – изнутри дверь не откроется. И снаружи невозможно будет её отжать, пока тело узника не истлеет. Наружу можно выбираться лишь тем же путём, повторяя всё в обратном порядке… Эх, не достать мне древний эликсир, не уберечь землю нашу ото зла…
Мы приступаем к Хозяину ближе, заглядываем в опущенные глаза. Немы мы, ничего не можем сказать, ничем утешить. Мы ловим его за руки.
«Мы готовы! Готовы помочь, Хозяин! Только пойми, что говорим тебе бессловно!»
Хозяин бледнеет в темноте, тоже сжимает пальцы на наших руках по очереди, даже на руках юродивого, пусть и ненадолго. Отвлекается, смотрит на него, распознаёт новенького. И снова поворачивается к нам, бледный.