Rusкая чурка - стр. 71
– Она, кстати, глубокая, даже теплоходы ходят, – сказал Леша и начал раздеваться.
– Да ладно тебе, Лешаня, это, наверное, машины с обрыва съезжают, – как всегда заспорила уже бодрая Аня, тоже начав расстегивать пуговицы на рубашке.
Купающегося народу не было. Звонко пели птицы. Было тихо, свободно и безветренно. Пока все болтали и спорили, Саша уже успел раздеться, сбежать вниз по небольшому обрыву и прыгнуть в прохладную, бодрящую воду. Вынырнув метрах в десяти от берега, он, фыркнув, поплыл вперед по спокойной реке, мощными взмахами крепких рук разрезая тихо перемещающиеся спрессованные пласты пахнущей водорослями, черной мутной воды. Он плыл медленно, непрофессионально, с задранной над поверхностью головой, тратя на продвижение значительно больше, чем надо, энергии. Он чувствовал, как наливается знакомой тяжестью тело, как легонько начинают гудеть не привыкшие к плаванию мышцы рук, ног, живота. Опять плыл и жалел, что в детстве не научился это делать профессионально, опустив в воду голову и уравновесив, освободив от лишних движений свое достаточно накачанное, спортивное тело. Ведь вот боксом занимался, хоккеем, футболом, даже гандболом дурацким, а плавать как следует не научился. Ну, греби теперь, как паровоз… точнее, пароход. Да нет, паровоз-то как раз точнее… Он вышел на берег. Попрыгал на одной, потом на другой ноге, вытряхивая воду из ушей. Потянулся. Вдохнул воздух полной грудью. А все равно хорошо! Молодец Лешка, что привез нас сюда.
Оглянулся, посмотрел на другой берег, на медленно копошащихся, достающих полотенца, продукты и воду девчонок. Леша плавал и нырял у берега, Алина кидала в него маленькие камушки и звонко, заразительно смеялась. Он звал ее купаться, она снова смеялась и показывала на кустики. Ксюха, стараясь перехватить инициативу, кричала, что сейчас приплывет к нему и спасет от злой Алинки. А Анька ничего не говорила. Она просто, незаметно отворачиваясь, резко отпивала из горла вискарь, принесенный Лешей в последний момент. Наконец девочки решили идти переодеваться и достали полотенца. Саша помахал им рукой с того берега и с криком «У-у-х!» бросился в воду. Назад было плыть значительно легче. Мышцы уже приноровились к гребле, и Саша делал это как-то автоматически, уже ни о чем не думая. Раз, два. Раз, два. Проплыв уже больше половины пути, услышал оглушительный гудок и метрах в двухстах слева от себя увидел идущий прямо на него белый гудящий теплоход. Громадина неотвратимо надвигалась, приближалась с бешеной, как ему казалось, скоростью. Слышались гудение и музыка, музыка и гудение… Саша греб как сумасшедший, напрягая все свои последние, предпоследние и самые что ни на есть предпредпоследние силы. Берег хоть и медленно, но приближался. Когда теплоход уже оказался у Саши за спиной, он сквозь музыку и гудение услышал разразившийся смех и крики: