Rusкая чурка - стр. 22
Так вот, как я уже сказал, он писал песни, точнее, стихи к ним. Еще точнее, тексты или слова, как значилось на обложках многочисленных CD-дисков с его и с не его произведениями. Но вот что, кстати, его всегда безумно раздражало, особенно после того, как он, купив какой-то диск с классическими и современными романсами, собственными глазами прочитал: песня такая-то (название песни), музыка – Тютькина-Мутютькина, слова (текст) – Пушкина… Он долго ходил под впечатлением. У Тютькина-Мутютькина – музыка (он, видимо, супергений), а у Пушкина (Лермонтова, Есенина) – слова или текст… Они на поэзию, на стихи – не тянут. Тютькины – композиторы, а Пушкин и Есенин – текстовики?! Хотя он, будучи, как я уже сказал, профессио нальным поэтом, членом Союза писателей и автором нескольких книг стихов, безусловно, понимал, что то, что он делал в песнях (в шоу-бизнесе), конечно же не поэзия, об этом даже смешно и подумать, но он хотя бы сам все это писал. От серьезных, настоящих стихов исполнители почему-то шарахались, как от… больного СПИДом… Раздражало, что все эти Укукманы, Крутовичи, Дробышевские, Матецковы и К>о, делая свои поделки-подделки (проще говоря, беря известную западную мелодию и теряя в гармонии одну-две ноты, выдавали ее уже за свою), называются при этом композиторами. Ну, назывались бы – по аналогии с текстовиком – нотниками, шумовиками, звукоизвлекателями. А то композиторы! Укукман – композитор и Чайковский с Рахманиновым… тоже… Вагнер… тоже. А Крутович – композитор! Смешно! Зубилкин хотя бы скромный… В телевизор не очень лезет…
И кстати, денег эти квази-Вагнеры и лже-Чайковские запрашивали за свои так называемые музыки раз в десять-двадцать больше, чем поэты-текстовики за свои тексты-слова. И хотя в России все-таки первым и самым важным всегда было Слово, людей интересовал смысл, по его-то мнению, ни тем, ни другим вообще платить было не надо. Надо было взять хороший ремень, а еще лучше казацкую плеть… И пошла бы потеха… Ну разве это дело, когда им за одну-две-три каких-нибудь дурацких песни платили больше, чем крупному русскому прозаику (например, Порохову или Личуткину) за роман, который этот писатель пишет год, а то и дольше. Про прозаика сказал потому, что поэтам (настоящим!) вообще ничего никогда не платят. Они должны радоваться уже тому, что их наравне с графоманами иногда печатают добрые Юра Поляков в «Литгазете», Слава Огрызко в «Литроссии» или Володи – Федоров и Бондаренко в «Общеписе» и «Денлите» соответственно. И если после публикации у Полякова (а это согласно очереди раз в год для поэта) автору хотя бы на бутылку коньяка или виски хватало, то у остальных этот процесс был безгонорарным, соответственно… А жить и кормить семью надо! Потом уже он сам, зарабатывая деньги на песнях, издавал на них свои книги, которые потом распространял – опять же бесплатно – на различных мероприятиях. Ну, а до этого, когда совсем не было денег, даже нашел спонсора…