Русь Эзотерическая. Учителя и М-ученики - стр. 41
– Нет, этого мало! Давай – ещё. Вода негатив снимает, прочь его уносит. Ты с головой нырни, обязательно – с головой. И – давай ещё здесь поплавай, вперёд – назад!
И они ещё долго плавали вместе вдоль глубокой лагуны, туда и обратно. Пока Наталья, наконец, не перестала мёрзнуть в холодной воде, внутренне съёживаться, и не почувствовала, как каждая клеточка её тела радуется, освежается, и всё оно теперь становится лёгким, чистым, искрящимся. И вот уже не холодно ей больше, только приятно. И видит она теперь, как солнечные блики играют на воде, сквозь которую просматриваются на дне речные камни, и как близко-близко подлетают к воде птицы и стрекозы. Вот теперь она – живая… Воспринимает, что творится вокруг. Слышит, как листья деревьев шумят, шелестят от ветра. То, что раньше будто и не замечалось, ощущается теперь каждой клеточкой тела: чистая вода, яркое солнце, запах листвы и далёкого костра. И будто бы, действительно, все проблемы вдруг разом ушли, унеслись на время куда-то далеко-далеко, за горизонт… Туда, где остался нелюбимый, неуютный, пыльный и душный город…
Глава 6. Лагерь «тот, но и не тот»
«То ли брахман, коль напьётся, то ли – полный аватар».
(юная неформалка)
Когда-то, в этих местах жили совсем другие народы: например, шапсуги, которые навсегда покинули эти края, когда их земли присоединили к России. Жили здесь и черкесы, и адыги, и кабардинцы, и абхазцы. На месте ближайшего посёлка был Николаевский форт – военное укрепление, захваченное и разрушенное горцами. Возможно, следуя вместе со своим гарнизоном в Абинскую, останавливался где-то в этих местах на ночлег ссыльный Лермонтов. Кажется, раньше всё было суровей, серьёзней; люди были другие, и жизнь – другая. Настоящая.
А теперь, как поётся, мы или сажаем металлические огурцы на цементном поле, или ловим синюю птицу… А, быть может, шляемся по здешним лесам в поисках истины – или строим мандалы из речных камней, вместо того, чтобы купаться и отдыхать… Зачем?
Быть может, Николай, человек с чёрной бородой, в синем спортивном костюме, прилёгший у костра на лавочке под клеёнчатой крышей, смог бы это объяснить. Наверное… Если б захотел.
В это утро он встал довольно поздно: хотя, обычно он поднимался ещё до рассвета и шёл купаться. Но, в эту ночь ему почти не спалось; а потом снилось, как он выкладывает новую мандалу. Из звёзд, каких-то странных растений, красивых цветов и разноцветных камней.
«Бред какой-то, – подумал Николай, потягиваясь. – Но, красивый бред. Только, чувство при этом такое, будто всю ночь на себе камни таскал».