Русь Эзотерическая. Учителя и М-ученики - стр. 28
Потом, отправился к реке: горной, прохладной, стремительной, поначалу обжигающей своим холодом. Такое купание бодрит, а после него по телу разливается приятная теплота.
Андрей недавно обнаружил, относительно неподалёку, довольно глубокую лагуну с очень чистой, прозрачной до самого дна, водой. К ней и пошёл, захватив только холщовую сумку с длинной ручкой. Сумку повесил через плечо – и стал быстро спускаться вниз, по крутому склону. Преодолев спуск, прошёл по бездорожью и по негустому пролеску, в котором Сан Саныч умудрялся найти молодые, крепенькие шампиньоны. Потом, через пустошь, заросшую высокой, местами колючей, травой вышел на грунтовую дорогу. Слегка пригладил непослушные волнистые волосы, доходящие до плеч, и шелковистую светлую бороду. И бодро, быстрыми бесшумными шагами, устремился вдаль.
В знакомом месте он свернул с грунтовки и по узкой тропе вышел к берегу реки. Там, у лагуны, он быстро разделся и, зайдя в воду, шумно нырнул. Вода обожгла холодом, и он поплыл, разогреваясь движением. Накупавшись, вышел, стряхивая с себя воду, как пёс. Натянул футболку, штаны и олимпийку, сделал комплекс упражнений. И долго сидел потом и смотрел…
С этого места открывалась широкая панорама, и солнце как раз вставало из-за покрытых лесом, синеющих гор. А речная вода отсюда спускалась всё ниже и ниже, по каменным уступам. Где-то, гораздо ниже, близ посёлка, река разливалась пошире: даже деревянный мостик был перекинут через неё у дороги.
Андрей чувствовал, как вода уносит вдаль суетные мысли, погружая сознание в далёкие, ушедшие образы…
О чём думал он, сидя на берегу? Кто знает…
Позднее, здесь, на Поляне, Андрей проговорился одной любопытной даме, и рассказал хоть что-то о себе. А может, он просто всё придумал. Будто…
Когда-то, он был поэтом. Нет, не публиковал своих стихов, и нигде не числился поэтом: просто им был. И, как все поэты, мечтал о чём-то недостижимом, далёком и прекрасном. Материально, конечно, он не обладал практически ничем. Какие деньги могут быть у поэта? Но, это его нисколько не смущало. Да и все люди тогда ещё не были столь зациклены лишь на материальном. Андрей имел слишком мало для того, чтобы бояться что-то потерять. И слишком много для того, чтобы бояться жить. Он относился к будничной повседневности легко; она его не сильно давила. Поэт был молод, и потому любил странные, глупые компании. Внешне он казался человеком, не знавшим горя. И действительно, Андрей с равнодушием встречал сонмы «укусов судьбы», о которых говорил Гамлет: как раз тогда, он впервые прочёл о них в оригинале, у Шекспира.