Руны в глазах - стр. 11
Я прямо его о командарме не спрашивал, он сам заговорил, и в словах его звучало настоящее уважение. Генерал-майор Быков реально был для капитана всем.
– Вот говорят, что генералы чинят препоны в продвижении, – скептически молвил капитан. – Ну, может, где-то и чинят, а наш справедливый мужик! Скольким своим заместителям и штабистам он помог подняться выше на фронтовой уровень!
– А на своё место он кого-то пустит? – уточнил я.
– Да зачем же менять такого дельного и справедливого человека! – аж возмутился офицер. – Он не просто так занимается армией десятый год!
Не, кому-то смешно, а я майора Логинова стал понимать ещё лучше. В прижимистой Гардарике довольно легко создавать штабы или комитеты, наделять их полномочиями, собирать умных людей. Но создать ещё всего одну армию практически невозможно.
Как всем доказать, что она необходима? А доказывать надо, прежде всего, командармам – кто-то должен выделить боеспособные части. Можно создать любую часть с нуля, но воевать же ей предстоит не в космосе, а командармы легко сделают так, чтобы её не стало. Ну, или выпадут из окна с лимонкой в жопе, но это исключение. Получается замкнутый круг.
Да, генералы все офицеры, и им нужна только победа! Но победа в их представлении возможна, если они со всем своим влиянием будут сидеть на конкретных армиях. А коли не будут, то это хуже поражения. Сука, нет на них Сталина!
Кстати, Логинов поведал, от чего Салтыков так относительно легко ушёл с армии. Старик просто начитался или наслушался обо мне ужасов, и ему предложили удрать, чтобы со мной не встречаться.
Что значит хорошая репутация! Явно не просто так говорил капитан о командарме. Сам генерал-майор мне времени не уделил, может, скромность, или не захотел возиться с каким-то капитаном – бог с ним, я негордый. Бабцов и так хорошо всё рассказал.
Сейчас повсеместно зашевелились войска Гардарики. Активная оборона всегда, по сути, являлась сплошной разведкой боем – искали, где тонко, и рвали. А после авиа-ударов штурмовиков бои перешли на другой уровень.
Ведь какая после аэродромов вторая цель у штурмовиков? Артиллерия врага. Кстати, после первых ударов число самолётов всё время увеличивается, их прибывает всё больше.
Европейские же пушки отправляются в утиль, а расчёты закапывают в могилы ещё быстрее, и в контрбатарейной борьбе повсеместно наступает перелом. Батареи врага давятся, помочь живой силой или техникой командование не может, европейцу на позициях, ни вздохнуть, ни пёрнуть.
И на европейские окопы без спешки идут танки с пехотой. То, что я принял за халатность, просто новая тактика. В атаки нет смысла отправлять «ратники» или иностранные танки – они хуже защищены, бензин легче поджечь.