Running Man. Как бег помог мне победить внутренних демонов - стр. 5

– И где же Чарли? – выпаливает он первым делом. – Где мой сорванец?

После того как Джонни с Эдом прощались со зрителями, я часто выходил из своей комнаты, чтобы перекусить или попить. К тому времени обычно на окна ставились динамики и вечеринка перебиралась во двор. Я выглядывал из-за двери с сеткой, о которую колотились крупные ночные мотыльки, и видел, как кружится мать в длинной юбке, а Коук танцует сразу со всеми и ни с кем.

Помню, однажды ночью я, как обычно, пробирался через гостиную в кухню, переступая через пустые бутылки, гитарные футляры и сандалии. Перед диваном я остановился. На нем лежала какая-то девица и храпела, неестественно вывернув руку и касаясь пальцами пола. На столике перед ней стояли две бутылки пива, обе более чем наполовину полные. Несколько секунд я прислушивался к ее дыханию, а потом прошел на кухню и открыл холодильник. В нем было только сухое молоко, размешанное в кувшине, – я ненавидел его – и домашнее апельсиновое вино Коука.

Пластинку заело. Я вернулся в гостиную, приподнял иглу и опустил. Девушка на диване все еще была в отключке. Я взял одну из открытых бутылок, принюхался, поднес к губам и глотнул. На вкус было горько, но я сделал еще один глоток. Прикончив одну бутылку, я взялся за вторую. От пива мне стало тепло, легко и спокойно, как будто какой-то волшебник положил на меня руку и сказал: «Вот видишь, Чарли, теперь не о чем беспокоиться».

В ту влажную летнюю ночь, когда из динамиков доносился пронзительный голос Дженис Джоплин, алкоголь словно воткнул в мой мозг флажок, застолбив эту территорию и объявив ее своей собственностью.

Примерно в полумиле от дома, среди густого леса, находился прохладный и глубокий пруд, окруженный соснами, дубами и азалиями. Я проводил у этого пруда долгие часы, наблюдая за водомерками, сновавшими между листьями кувшинок размером с летающую тарелку, шлепая комаров, швыряя камни и рыбача удочкой из тростника. Когда становилось жарко, я раздевался и купался, а потом лежал на теплом камне и сох под солнцем. В этом лесу было приятно фантазировать и представлять себя разными людьми. Я был то маршалом Мэттом Дилланом, то детективом Джо Мэнниксом, то Кванг Чанг Кейном, демонстрировавшим различные приемы кунг-фу. Еще я воображал себя Джонни Квестом – я обожал Джонни Квеста, – покидающим Палм-Ки вместе со своим гениальным отцом, доктором Бентоном Квестом, чтобы выполнить сверхсекретное задание по сохранению мира в Тибете, Калькутте или Саргассовом море.