Рукопись несбывшихся ожиданий. Убойная практика - стр. 36
– Господин фон Дали, да вообще-то есть куда.
– И куда?
– А туда, откуда мало кто в принципе возвращается.
Сказав так, Найтэ улыбнулся ледяной улыбкой. Спонтанная идея приобретала свои черты.
***
Подаренная Лютье Морриэнтэ книга более чем нравилась Миле. Ей было приятно поглаживать её древнюю обложку – мягкую, но внешне похожую на сухие осенние листья. Услаждал взор молодой женщины привязанный к ленте-закладке крупный кристалл горного хрусталя. Обилие искусно выполненных иллюстраций заставляло заворожённо вздыхать, а от скромной надписи на внутренней стороне Мила просто млела.
Миле Свон в подарок от её наставника Лютье Морриэнтэ.
Пожалуй, эльф был прав – никаких других фраз (вычурных, длинных, а то и рифмованных) не требовалось. Лаконичность сделала суть написанного более яркой.
«Это подарок мне – Миле. И подарок не от кого-то, а от моего наставника. Да ещё какого наставника», – с восхищением подумала молодая женщина, так как уже покопалась в академической библиотеке и имя Лютье Морриэнтэ несколько раз в учебниках по истории ей встретилось.
Оказывается, эльф действительно был мастером магии льда и за свою жизнь успел совершить немало подвигов. Упоминалось также, что он был близким родственником верховного эльфийского мага Владыки Стихий Ралгана. Естественно, что от понимания, какое невероятное знакомство в её жизни состоялось, Мила оказалась на седьмом небе от восторга. А тут ещё и материальное подтверждение этому – настоящая эльфийская книга заклинаний, да ещё с дарственной надписью.
Молодая женщина снова с трепетом погладила обложку книги, но на этот раз кисло поморщилась. Единственное, чем подарок её редкостно раздражал, так это тем, что его содержание оказалось написано на эльфийском. Этот факт прямо-таки заставлял молодую женщину кипеть от негодования. Смысл в подарке‑книге по магии, если всё, что ты можешь, так это поставить её на полочку и любоваться?
– Чего ты так зло сопишь? – между тем спросил Саймон. Он тоже сидел на кухне, но в отличии от Милы не обложился никому не нужными пыльными словарями, а сидел на самом краю стола и переписывал на чистовую конспект. Не любил он оставлять в тетради листы, в которых среди зачёркнутых слов дельные фразы едва разглядишь. Саймону даже в таких моментах нравилось соблюдать порядок. В этом он и Мила были похожи.
Другое дело, что не была свойственна Миле продуманность Саймона. Она действовала больше спонтанно, вот и сейчас молодая женщина не проявила мудрость, в ответ сославшись на какую‑нибудь ерунду. Нет, она не поленилась встать, подошла к другу, положила на стол перед ним свою книгу и с силой ткнула пальцем в каллиграфически сделанную надпись.