Рукопись несбывшихся ожиданий. Поступление - стр. 28
Увы и ах, но это та глава, которую нужно писать именно от первого лица.
***
Голова… Как же болит голова! Кажется, ещё мгновение, и её разнесёт на кусочки. Боль такая, что даже застонать невозможно.
– Прикопаем?
– Да нахрена? Чай никто нас не видел.
Короткие фразы, произнесённые сиплыми мужскими голосами, иголочками вонзались в мозг, но зато тело инстинктивно замерло. По нему разлился страх, хотя не было ни малейшего понимания чего нужно бояться.
– Мало ли чё никто не видел, дубина! Мы энту бабу коли под землю отправим, так вообще вопросов к нам нет. А то ж не иначе какой-нить глазастый дурень заприметил, что мы вслед за ней с постоялого двора под шумок выехали.
Послышался звук, как если бы кто-то смачно сплёвывал на землю… холодную такую землю. Постепенно до меня дошло понимание, насколько моё тело замёрзло. Если верить ощущениям на мне не было никакой одежды. Колючие сосновые иголки и мох – вот на чём я лежала и боялась, очень боялась пошевелиться! Даже дышала с опаской.
– Ты, дурак, себя слышишь? Где тот постоялый двор, а где мы. Чего, зря мы эту шмару до самого солнцепёка пасли? Она две деревни преспокойно проехала, и вряд ли её не запомнили из-за такого яркого плаща-то. Да и добре люди на рожи капюшон эдак не натягивают. Так что пока деревенские на неё таращились, мордаху рассмотреть пытаясь, на нас вообще никто не поглазел. Это ж тракт, таких как мы оборванцев здесь до одури.
– Не-е… Всё равно мне неспокойно на сердце.
– Да какое там у тебя сердце, так и скажи, что очко играет!
– А и скажу, – не поддался на слабо некий мужик. – Для меня мокруха дело непривычное и учиться ногами дрыгать на виселице желания нет.
– Ну лады. Прикопаем. Только чем землю рыть, э? Руками? – голос был полон язвительности.
– Эм-м, – поставило замечание в тупик кого-то. – Эй, а что, если шмотки её мы с собой возьмём, позже от них нормально избавимся, а её саму того?
– Чего «того»?
– Ещё дальше в лес заволокём и валежником прикроем? Зверьё само справится, а без золота да одежонки, что она на себе таскала, кости никто не опознает.
– Да, так и сделаем.
Кто-то грубо ухватил меня за запястья и поволок не пойми куда. При этом мне вдруг сделалось так плохо, что, не иначе, я потеряла сознание. Голова всё же ужасно болела, а тут меня ещё и заболтало из стороны в сторону. И на самом деле хорошо, что всё вышло так. Колючий лесной ковёр, по которому меня тащили, немилосердно царапал моё многострадальное тело, а так… так я хотя бы ощутила только последствия. Сознание вернулось ко мне, лишь когда на лицо упала еловая ветвь. А после этого негодяи громкими хлопками отряхнули руки и, начиная беззаботно перешучиваться, предовольные ушли восвояси. Я слышала, как удаляются их шаги, но по‑прежнему не шевелилась. Теперь у меня на это просто‑напросто не осталось сил. Ужасная боль сперва не дала толком прийти в сознание, а затем мышцы начал сковывать могильный холод.