Рукопись, найденная на помойке - стр. 21

Я слезла со своего стула, вышла из подсобки и, следуя за волнующими и щекочущими звуками серебряного голоса, оказалась в конце концов перед неплотно закрытой дверью в актовый зал, где репетировали музыканты. Там я простояла все время, пока они играли, не осмеливаясь даже заглянуть в щелку. Смятение солирующего инструмента передавалось мне и захватывало с такой силой, что руки и ноги у меня дрожали. Радость и грустные жалобы, волнение и ликование сменяли друг друга – и от всего этого у меня начала кружиться голова и всё в душе перепутывалось.

Потом музыка смолкла, раздался шум отодвигаемых стульев, чей-то смех, голоса и звук шагов. Я спряталась за одной из пыльных портьер, висевших по бокам двери. Музыканты вышли в коридор и поспешили куда-то – в буфет или в курилку, – почему-то не заперев дверь… И тогда я тихонько проскользнула в зал. Даже не понимаю сейчас, как у меня хватило на это смелости. Наверное, это было что-то вроде гипноза.

Инструменты лежали на стульях и подставках, такие красивые, вроде бы бессильные без людей, и в то же время могущественные, как волшебная палочка. Их было много, но я сразу же узнала её. В плохо освещенном зале она не то чтобы блестела, но будто бы сама светилась. Конечно, только она могла издавать эти волшебные звуки!

Я не выдержала, подошла к ней совсем близко и протянула руку, чтобы погладить. Мне захотелось прижать ее к губам и держать так долго-долго. Я ненавидела, когда меня слюнявили и никогда никого не целовала, даже маму. Но это было совсем другое. Я подумала, что эта серебряная трубочка поможет мне рассказать о том, что я чувствую. Словами говорить я тогда еще не умела.

Не знаю, решилась бы я к ней притронуться или нет, но в этот самый момент я поняла, что, кроме меня, в зале есть кто-то еще. Поэтому они и не заперли двери. Это была молодая женщина. Она сидела в углу на откидных креслах и пила чай из термоса.

– Привет! – сказала она. – Ты кто?

Я не знала, как ответить. Я не умела. И еще я испугалась, потому что боялась женщин: они гораздо чаще пытались меня потискать и тянулись ко мне своими слюнявыми крашеными ртами. Но эта женщина даже не встала с кресла. И у нее был такой красивый голос, почти как тот, что привел меня сюда, – высокий и блестящий.

– Меня зовут Ася. А тебя?

Я молчала. Только не могла оторвать взгляда от волшебной трубочки.

Обычно люди сердились, если я не отвечала. Они не могли понять, как это может быть, чтобы такая большая девочка не умела говорить. Но женщина не рассердилась. Она допила чай, завинтила крышку термоса, поправила свои медово-рыжие волосы и внимательно на меня посмотрела.