Руки, полные пепла - стр. 8
– Зевс не стал бы.
– Он всегда благоволил Деметре.
– Он благоволит каждой юбке! Но не стал бы раскачивать равновесие.
Амон многозначительно вздохнул.
– Тогда тебе остается только одно, – заключил он.
– Выкрасть Персефону?
– Дурень. Соблазнить ее.
– Что?
– Ну один же раз вышло.
– Тогда она не была против.
– Откуда ты знаешь, что теперь будет? – легкомысленно пожал плечами Амон. – Она ощутит то же притяжение, что и всегда. Тогда наверняка вспомнит. Только не пугай ее сразу, этот твой загробный пафос и вот это все… попробуй быть как человек. Она себя все-таки человеком считает.
Гадес не ответил. Он уставился на ровные ряды бутылок в баре, отсвечивающих мутными боками. Гадес давно жил среди людей, но никогда не думал, что всерьез может стать одним из них. Он даже напиться по-настоящему не в состоянии, какое соблазнение?
– Я не смогу, – сказал Гадес.
– Да ладно. Просто не пугай ее. Она заново в тебя влюбится и все вспомнит.
Амон явно хотел опрокинуть рюмку, но потом неожиданно посерьезнел.
– Вообще-то я здесь не просто так.
Вот оно что. Поэтому он так легкомысленно отнесся к возможному союзу Деметры с кем-то сильным. И не придал значения потере памяти Персефоны. Амона беспокоило что-то другое.
Гадес вопросительно изогнул бровь:
– И?..
– Бальдр мертв.
– Ну он всегда был немного не в себе.
– Ты не понял, Гадес. Он действительно, взаправду мертв. Его убили.
– Невозможно убить бога.
– Все так думали.
Теперь Гадес вздернул обе брови. Бальдр был с Севера, да к тому же покровительствовал весне и свету, то есть друг для друга они были теми еще противоположностями. И не то чтобы друг друга ненавидели… но недолюбливали достаточно, чтобы стараться не встречаться лишний раз.
Но невозможно убить бога. При смерти просто освобождается энергия, и требуется время, чтобы создать новое тело. Персефона единственная, кто в полном смысле слова перерождается.
Этот процесс шел тысячи лет. Ничто его не нарушало.
– Что произошло? – спросил Гадес.
Как и всегда, он оставался собран и задавал вопросы по существу. Амон бросил быстрый взгляд на бармена, но тот был далеко. До этого его не очень-то волновало, что услышит смертный, но теперь, похоже, информация становилась важной.
– Никто точно не знает. Но Бальдра убили. А его дух не высвободился. Он просто оказался уничтожен.
– Откуда известно, что он не исчез?
– Хель сказала. Она-то смыслит в таких вещах.
Ее Гадес знал отлично. Как и он, Хель заведовала умершими, но на Севере. Он не помнил сложных родственных связей в их пантеоне, но не сомневался, если богиня их загробного мира говорит, что Бальдр мертв, значит, он действительно мертв.