Рука Оберона - стр. 4
С этим он резко опустил свои крылья вниз и прыгнул, становясь временно летучим.
Лошади понесли и обратились в бегство. Зверь был за пределами нашей досягаемости. Только тогда я понял, что означала яркая вспышка и позвякивание. Это чудище сидело на привязи, состоящей из длинной цепи, тянувшейся назад в пещеру.
Точная длина его поводка была в данную минуту вопросом, представляющим собой более, чем академический интерес.
Я повернулся, когда он пролетел, шипя, хлопая крыльями и падая, мимо меня.
Зверь не обладал достаточной инерцией, чтобы добиться настоящего взлета при таком коротком разбеге.
Я увидел, что Звезда и Огнедышащий отступали к противоположному концу овала. С другой стороны коня Рэндома понесло в направлении Лабиринта.
Зверь снова коснулся земли, повернулся, словно для того, чтобы погнаться за Яго, конем Рэндома, затем вновь стал изучать нас и замер. На этот раз он был намного ближе – меньше четырех метров – и склонил голову набок, показывая нам правый глаз, а затем открыл клюв и издал тихий каркающий звук.
– Что скажешь, если мы набросимся на него сейчас? – предложил Рэндом.
– Нет. Подожди. В его поведении есть что-то необычное.
Пока я говорил, он уронил голову и опустил крылья. Затем он три раза клюнул землю и снова поднял голову, после чего частично собрал крылья. Хвост его резко дернулся, а затем более энергично завилял из стороны в сторону. Он открыл клюв и повторил каркающий звук.
В этот момент нас отвлекли.
Яго вступил в Лабиринт точно со стороны зачерненного участка. Углубившись в него на пять-шесть метров и оказавшись поперек силовых линий, он попался неподалеку одной из Вуалей, как насекомое на липучку. Он громко заржал, когда вокруг него взвились искры, и его грива поднялась и встала дыбом.
Небо прямо над головой немедленно начало чернеть. Но собираться стало не облако водных паров. Появилась совершенно круглая формация, красная в центре, желтая ближе к краям, вращавшаяся по часовой стрелке.
До наших ушей вдруг донесся звук, похожий на бой единственного колокола, за которым последовал рев трещотки.
Яго продолжал рваться, сперва высвободив правую ногу, затем вновь запутав ее, когда освободил левую, издавая все время дикое ржание. искры к тому времени поднялись ему до холки, и он стряхивал их с холки и шеи, словно капли дождя, а вся его фигура испускала мягкое, маслянистое свечение.
Громкость рева усилилась, и в сердце красной штуки над нами, начали мелькать маленькие молнии. В этот миг мое внимание привлек бряцающий звук, и, посмотрев вниз, я обнаружил, что пурпурный грифон прополз мимо и двинулся, чтобы расположиться между нами и шумным красным феноменом.