Рука об руку - стр. 42

Потом мы вернулись в номер, опустили белые шторы и медленно и нежно любили друг друга. Поднимаясь в лифте, я задался вопросом: а если бы в рассказе герои не занимались любовью, стали мы делать это сейчас? И понял, что да. Виктор всё правильно увидел, а Оливия, рассказав вчера историю их знакомства с Фредериком, дала ещё одну подсказку. Когда два часа смотришь на великую картину, в какой-то момент начинаешь думать не о картине, а о том, с кем вместе ты на неё смотришь. Как красив этот человек и как величественно переплелись линии судьбы, чтобы вы сидели сейчас рядом на скамейке.

Если Марселла и услышала, как я встал, и проснулась, то она не подала виду. Может быть, она не хотела прощаться. Сколько можно прощаться… Свои письма к ней и Оливии я завершил вчера ещё перед ужином у Оливии, и она найдёт их.

– Спасибо за жизнь вместе. Навсегда люблю тебя, – говорю я и закрываю дверь.

Дверь закрыта, в наушниках мягкий голос Виктора, ещё раз читающего последний рассказ, и впереди – только Амстердам и Виктор.

«Подсолнухи». Сажусь на скамейку, обвожу взглядом зал, чувствую на губах вкус сидра, закрываю глаза и делаю глубокий вдох и выдох.

«Ты обещал, что будешь со мной, когда я буду умирать».

«Я с тобой».

Я ощущаю твоё присутствие на скамейке рядом, и мне больше не страшно.