Рука Москвы. Записки начальника внешней разведки - стр. 69
Мой друг – обаятельный белозубый итальянский дипломат Бонетти – прекрасно осведомлен о местных порядках. «Какая ужасная страна, какая ужасная!» – восклицает он, прежде чем рассказать очередную историю о злодейских выходках стражей. Например, о том, что стражи облили кислотой женщину, появившуюся на улице без предписанной накидки. Или о том, что они застрелили на побережье Каспия женщину, купавшуюся в море вместе с мужчинами. «Какой ужас!» Мой друг не вполне верит слухам, но и не может убедиться в их неправоте, что тревожит его логичный латинский ум. Тревожит не только Бонетти, но и всех наших коллег неопределенность ситуации, зловещая расплывчатость силуэтов главных действующих лиц иранской драмы. Трещат привычные рамки анализа, разваливаются стройные умозаключения. Только-только начинается какая-то понятная для всех линия политического развития, только вздохнет дипкорпус с облегчением, как тут же события идут кувырком, исчезают, растворяются в мутной дымке прогнозы. Появился было президент Банисадр и уверенно, как казалось западным посольствам, пошел к вершинам власти. Бедный вечный студент Сорбонны Банисадр, бедные незадачливые аналитики! Подул колючий ветер, вышли на улицы и площади бородачи с автоматами, загремели выстрелы, захрустели кости под сапогами и прикладами. Сбрил президент роскошные усы, переоделся в женский хиджаб, спрятался в туалете самолета и так спас свою жизнь.
Думаю, дружеские чувства, которые испытывает ко мне итальянский дипломат, не вполне бескорыстны, хотя и искренни. С давних пор укоренилось в Иране, стало частью политического фольклора мнение о том, что англичане и русские знают и могут все. Традиция восходит к тем давним временам правления Каджаров, когда Россия и Англия действительно хозяйничали в Персии, делили ее на сферы влияния, интриговали друг против друга, смещали и назначали министров и губернаторов, провоцировали бунты и подавляли их. Давно прошли те времена, забыты Каджары, превратилась во второразрядную державу могучая Англия, на месте России возник и окреп Советский Союз, а традиция живет, подпитывается невежеством, злонамеренными шепотами, страхами и… надеждами. Разные надежды у разных тегеранских жителей.
…Я иду по площади Фирдоуси. Вот маленький жестяной киоск, окрашенный зеленой масляной краской. Киоск битком набит бумажной рухлядью – пожелтевшие растрепанные журналы, обрывки многоязычных книг, потускневшие плакаты. У вороха макулатуры слышу: «Ты русский». Я не отрицаю. «Я – Гриша из Ростова». – «Здорово, земляк! Какими судьбами в Тегеране?»