Рука к перу, перо к бумаге - стр. 6
А пока я вспоминал Ливан (красивейшая страна, между прочим), мы уже выехали из Гвадалахары.
По правую руку – Пардес-Хана, потом по левую руку – Хадера. А прямо по курсу – Хадерская электростанция, из крупнейших в стране.
Эх, были времена! В свое время я долго работал в «Хеврат Хашмаль»8 в Хайфе. В феврале 90-ого года на первую очередь Хадерской электростанции поставили полностью компьютеризованную систему по управлению эксплуатацией. Поставщик клялся, что ничего налаживать не надо, все уже налажено. Естественно, двух месяцев не прошло, как раздались вопли на всю «Хеврат Хашмаль». Меня бросили на прорыв. В помощь дали только что поступившую к нам программистку.
В общем, все я переустановил по-новому, продублировал диски, помощницу загонял как лошадь (позднее она оказалась прожженной карьеристкой). Сделал – конфетку. Потом я же ставил в Ашкелоне, и в Хадере на второй очереди, и по моим же образцам позднее ставили везде, кроме Ашдода – там уже пошло новое поколение. Как это было здорово – делать нужное дело, делать его хорошо, учить других – и все сам, без сволочного начальства в Хайфе!
Выезжаем на прибрежное шоссе. Приходится сбросить скорость – движение плотнеет.
Давайте сменим кассету. Ставлю Офру Хаза.
Вы не слышали этого имени? Жаль.
Еще в конце семидесятых годов на каком-то телевизионном праздничном концерте я обратил внимание на неприметную йеменку с полным чистым голосом. А через несколько лет Офра Хаза заняла достойное место среди звезд первой величины израильской эстрады. Позднее она покорила и Европу.
Ее третировали коллеги по цеху, ее годами не допускали на телевидение, но ее великолепный голос прорывался по радио, на нее было больше всех заявок радиослушателей. А на концертах мгновенно забывалось, что этот сильный голос и эти огромные черные глаза принадлежат маленькой, почти миниатюрной, женщине.
А в марте сего года она умерла. Моя ровесница. От СПИДа.
В ближайшую субботу я попросил раввина помянуть ее. Он засомневался:
– Ведь ты же слышал, от чего она умерла.
– Слышал. Но меня это не касается. Сейчас она перед судом Господа. И Он решит то, что решит. Но сказано, что прежде Он выслушивает обвинителей и защитников. Я двадцать лет наслаждался ее пением! Я – защитник.
Ко мне присоединились еще несколько человек.
– Ты прав, – сказал раввин. И мы помолились за упокой души замечательной певицы Офры Хаза.
Будь проклят тот, кто ее убил!
А движение все плотнеет, и я вынужден уделять максимум внимания дороге. Так что давайте, теперь ваша очередь рассказывать.