Руины веры - стр. 135

— Пи-и-ит… Пи-и-ит… — из горла доносится хрип.

— Поздно, — хладнокровно сообщает мне мой мучитель, — тебе никто не поможет. — Достает пистолет и направляет мне в лицо.

Замираю. Смотрю в черное дуло, такое же темное и бездонное, как расширенные зрачки Коэна. Это конец.

— Это конец, — повторяет главарь мои мысли и нажимает на спусковой крючок.

Звук выстрела — и темнота. Она кружится вокруг меня, рассыпаясь звездами и сотнями рассеянных по Вселенной планет. Космос обступает меня и взрывается миллионами искр.

Меня больше нет.

Пустота…}

Рывком принимаю вертикальное положение. По лбу катится холодный пот. Приснится же такое!

Провожу рукой по лицу. Сердце бьется как сумасшедшее. Реалистичный кошмар, который вполне может воплотиться в реальность. Если Пит придет по моему зову, разумеется. И если кто-то из СБ еще помнит, что такое азбука Морзе. Черт.

Сигнал подан два дня назад. Но никто так и не появился, а я даже не знаю, стоит ли ждать. Путь из Верхнего мира в Нижний на флайере занимает не больше часа. Ну, ладно, трех часов, если петлять, запутывая следы. Но не два же дня! Черт вас дери, эсбэшники.

— Чего? — Райан приподнимается на локте со своего места и часто моргает со сна.

— Ничего. — Мотаю головой. — Кошмар приснился.

Понимающе хмыкает и ложится обратно. Ему ли не знать, что такое кошмары.

Тоже ложусь, на этот раз на спину, скрестив руки на груди. Смотрю в облезлый потолок, по которому скачут блики от костра Коэна. Да, именно костра Коэна, потому что остальным не перепадает от него ни тепла, ни света.

При мысли о главаре меня снова переполняет злоба. Ее так много, что, кажется, меня скоро переполнит, и я взорвусь, как во сне, и меня не станет. Пошел ты, Коэн, слишком много о тебе думаю в последнее время.

Спать не могу. Встаю, решаю сходить в туалет. Не особо хочется, но нужно встать и сделать нечто осмысленное, чтобы не начать гонять по кругу одни и те же мысли. Осторожно переступаю через спящих и двигаюсь к двери.

Со смерти Мышонка прошло два дня. Кесседи ведет себя как обычно, может, чуть более задумчив. Фил шарахается от него, как от чумного, и каждый раз смотрит себе под ноги, стоит Райану приблизиться. Брэд несколько раз плакал во время стоянок, но был замечен главарем, после чего получил предупреждение, чтобы не смел «разводить нюни». Жизнь Проклятых течет, как и прежде. Так ничего не изменилось с арестом Пола, ничего не меняется и со смертью Мыша.

Разве что для меня расположение главаря безвозвратно утеряно.

Время от времени чувствую на себе его взгляд. Жду, что подойдет или вызовет к себе и выскажет и выбьет все, что накипело. За то, что мне вздумалось не дать Райану убить Фила. За то, что мы вместе хоронили мальчишку, хотя мне было велено вернуться в барак вместе со всеми. Вот только эти поступки, немногие за мою жизнь, которыми могу гордиться. И, что бы мне ни сделал Коэн, я о них не пожалею.