Руигат. Рождение - стр. 11
– Не знаю, – ухмыльнулся Сэм. Хотя он, как и лейтенант, был ирландцем, но, будучи таким же ветераном-сержантом и старым приятелем Банга, лейтенанта не одобрял. Что отнюдь не мешало ему потешаться над страданиями Розенблюма, у которого не было никакой возможности послать сопляка О’Коннела в задницу. Сэм был в курсе, что после первого же конфликта, случившегося прямо в день прибытия второго лейтенанта в роту «Браво», Розенблюма вызвал командир батальона майор Бабберидж и выдрал как бодливого козла. Он имел на это право, поскольку и сам воевал с января сорок второго да к тому же родился и вырос там же, где и Джо, – в Бронксе. Далее майор заявил, что, если мастер-сержант еще раз пошлет офицера куда подальше, то очень об этом пожалеет. А уж потом попросил: «Потерпи, Джо. Парень еще не был ни в одном бою. Оботрется…» И мастер-сержант ему это пообещал. Потому-то он и вынужден был стоически терпеть все выходки сопляка-лейтенанта, к ярко выраженному удовольствию своих старых приятелей.
Банг еще несколько мгновений полежал, мысленно прощаясь с желанием прихватить минуток сто, как он собирался, а затем с легким кряхтением встал с ящика, на котором с таким комфортом расположился.
– Присмотри за моими вещичками, Сэм, пока я поизображаю из себя дрессированную собачку.
– Без проблем, Банг, – отозвался Сэм. И, дождавшись, когда приятель скроется за ближайшей палаткой, тут же занял освободившееся место. Ну не пустовать же столь уютному уголку из-за того, что какому-то второму лейтенанту вновь потребовалось продемонстрировать старине Бангу, у кого в роте самые здоровенные яйца?
В палатку к лейтенанту мастер-сержант вошел, небрежно откинув полог ногой. О’Коннел оторвал взгляд от раскладного столика, на котором были разложены накладные и ротные платежные ведомости, и в упор уставился на Розенблюма. Некоторое время оба молча смотрели друг на друга. Второй лейтенант, похоже, ждал, что мастер-сержант отдаст ему доклад по всей форме, но о таком Банг с майором не договаривался. Вот еще, много чести этому сосунку! Поэтому лицо второго лейтенанта О’Коннела довольно быстро пошло красными пятнами.
– А ну-ка, мастер-сержант, отдайте мне честь! – слегка приглушенным от едва сдерживаемого возмущения голосом приказал молодой лейтенант.
– Хо, так вы звали меня, чтобы потренироваться во взаимном отдании чести, сэр? – осклабился Розенблюм. – Так лучше нам выйти на ту площадку перед палаткой командира батальона, на которой штаб-сержант Каллахен гоняет провинившихся.
– Мастер-сержант! – взревел лейтенант О’Коннел, но сумел обуздать свою столь типичную для ирландца ярость и продолжил уже на два тона ниже: – Я знаю, что вы ветеран и потому презираете меня как человека, еще ни разу не нюхавшего пороха, что вы, сержанты, считаете себя привилегированной кастой, что вы земляки с командиром батальона, и потому…