Рухнувшие надежды - стр. 44

– Дети где? – практически заорал я на нее, схватив за плечи.

– Вон на веранде.

Мальчишки-погодки сидели на лавке на веранде и испуганно прислушивались к происходящему.

– Ну-ка, пацаны, живо сюда!

Хватанув ножом, который уже привычно болтался в ножнах на поясе, два куска веревки, я привязал мальчишек к одной из бочек, цепляя веревку за технологический отлив одним концом, а вторым обхватив за пояс каждого. То же самое повторил со Светланой, которая покорно наблюдала за моими действиями и не сопротивлялась, и лишь когда я, связав ее бочку и бочку детей вместе, вложил ей в руки нож со словами «если что, режь веревку», она с глазами полными слез и ужаса спросила:

– А ты?

– Нормально все будет! – ответил я и перемахнул через забор, уже спиной ощущая холод приближающейся волны.

Только и успев на бегу дернуть из штанов ремень, и просунув его также в отверстие отлива одной из бочек, а затем намотав на руку, я ощутил очень сильный удар в спину… холодно… мокро… страшно, очень страшно… мгновенно заложило уши… кувыркаясь под водой вокруг бочки, я пытался определить свое местоположение в пространстве и уже выпуская из легких последние остатки воздуха, я обо что-то сильно приложился головой и отключился…

Пришел в себя от боли, дикой боли в затылке. Еще затекла рука, на которую был намотан ремень. Висел я в ветках огромного дуба на высоте примерно два метра, бочка также зависла чуть выше меня, застряв в ветках. Огляделся… метрах в пятидесяти вниз скала, дальше по распадку бурелом из недавно поваленных волной деревьев, кустарник и везде много веток, разных поломанных веток. Кое-как освободив онемевшую руку от ремня, я попытался спуститься вниз, голова резко закружилась, и я, потеряв равновесие, свалился вниз, сопровождая свой «полет» трехэтажным матом. Ну вроде не зашибся сильно, рука, зараза, ни хрена не чувствует и побелела. Еще не хватало без конечности остаться. Я встал и начал вращать рукой, чтобы кровь приливала к сосудам и капиллярам. Вроде начало ощущаться легкое покалывание в кисти, и я уже осознанно пошевелил пальцами… наконец-то.

Солнце светило очень ярко, и было ощутимо жарко. Парит, очень сильно парит, но водоемов поблизости не видно. Так, для начала вернуть ремень на место, а то, видать переволновался и ощутимо похудел, штаны бы не потерять. Влез на дерево и спихнул вниз бочку. Вернул на «штатное» место ремень, что дальше… теперь провести ревизию по карманам. Что мы имеем? А собственно почти ничего и не имеем – булавка, от сглаза, в поясе штанов, зажигалка, связка ключей, кроссовки, джинсы, толстовка и кожаная куртка. О! в кармане куртки перочинный нож… ну уже что-то. А то я же не зверь дикий, когти и клыки отсутствуют, во всяком случае пока, и наличие даже восьмисантиметрового лезвия уже радует. Так… а припекает очень даже, градусов тридцать, не меньше… Снял куртку и замотал ее рукавами на поясе… ерунда какая-то, осень же на дворе была, октябрь. Ага, а повернувшийся небосклон? Точнее, небосклон на месте остался, а вот «шарик» наш повернулся, это к бабке не ходи. И волна нехилая прошла, в основном ударяясь в хребты и уходя распадками, конечно, вот видать, деревеньку нашу по склону и смыло, значит, то, что смыло надо искать в Лесном приблизительно… но он же на много ниже, и его, наверное, в первую очередь накрыло, хотя… а перевалы?.. Лесной же вроде как в чаше находится, и что въезд, что выезд через перевалы. Так, а где я сам-то сейчас??? Если рассуждать логически, то идти надо вверх, оттуда и осмотреться можно, и по склону пройдусь, может, следы какие найду или полезное что. Прошел вверх не более пятидесяти метров, как у меня снова закружилась голова и стошнило, однако… вероятно, сотрясение получил все же. Присел на землю и прислонился спиной к стволу поваленного дерева, отдохнуть… головокружение и тошнота утихли, и я задремал. Когда открыл глаза, заметил, что солнце опустилось градусов на пятнадцать, то есть прошло не менее полутора часов. Потопал дальше, состояние вроде улучшилось, но тут еще напасть – жутко хотелось пить. Вот же ирония судьбы, некоторое время назад воды было – захлебнуться, а теперь я даже журчания речки не слышу, хотя их в нашей округе было около десятка… рек, речушек и ручейков. Поднявшись на гребень, который, кстати, волна не затронула и скатилась вниз, моему взору открылась фантастическая картина… вода… много воды… Гребень был метров восемьсот высотой. Внизу, почти у подножия, откуда начинался склон другой сопки, высотой не менее четырехсот метров, была видна кромка этого нового океана, этого нового берега. Старый берег был потерян. Навсегда.