Рудничный бог - стр. 20

Посидев еще несколько минут и вывалив на Настю ворох свежих новостей, Нелли Шумилина засобиралась домой, и отбыла, оставив молодую женщину терзаться от страха и неизвестности.

Миновало несколько дней. Как-то за завтраком Елисей бросил мимоходом, что на днях осужденных отправляют этапом за Камень. С невесткой он не разговаривал, обращался при этом к своему отцу, но Насте почудился предостерегающий взгляд, который бросил на нее свекор. С тех пор каждое утро верная Малаша отправлялась «за покупками» к Навьей башне. Она пропустила мимо две группы кандальников. Алексей Михайлович Варской был отправлен с третьей.

Это известие – Малаша видела Алексея, ей удалось передать весточку! – подкосило Настю сильнее, чем все дурные новости за последние недели. Алеша жив, он знает, что она была рядом все это время, что это не ее вина в том, что они не встретились до сих пор – и в то же время он покинул город, он идет с толпой кандальников в далекие земли, где ему суждено кануть, быть может, навсегда. А она остается здесь, хранить память о нем, ждать, тосковать и молиться… Как же тяжела сама мысль о разлуке! И чем занять эти невыносимо долгие годы?

Она еще пребывала в этом тягостном оцепенении, когда ей доложили о визите доктора Штерна. Благообразный низенький худенький старичок в старинном, вышедшем из моды лет эдак двадцать тому назад камзоле и в парике с косичкой, как носили еще при отце нынешнего императора, неслышными шагами вошел в комнату, где вместе с приживалкой сидела Настя. Приживалке официально вменялось в обязанность подать воду или нюхательные соли, если барыне станет дурно. Настя не могла без отвращения смотреть на эту старую деву с длинным носом и затравленным взглядом бродячей кошки.

– Топрый день, сударыня, – приветствовал ее доктор Штерн.

– Добрый день, сударь, но я не звала доктора, – ответила Настя. – Если только моя свекровь, но она…

– Нет, я приехал по поручению иной шеловек, – старичок пытливо оглядел ее маленькими живыми глазками, в которых светилось участие. – Надо ше, какая молодая и красивая коспоша! И, должно быть, счастливая коспоша…

– Молодая – да, – Насте шел двадцать первый год. – Но вот счастливая ли… Мое счастье далеко.

– Не ф могиле – это главный! И фы фсе-таки счастливая коспоша, – стоял на своем доктор. – Фас так люпит фаш супруг…

– Алеша? – забыв про приживалку, Настя вскочила и бросилась к старичку-доктору, хватая его за руки. – Вы его видели? Когда? Где?

– В Грачином Гнезде, расумеется, – рассмеялся тот ее горячности, – да успокойтесь фы, сударыня! От большой радость тоже мошет быть беда! Фот, – в ее руки лег большой апельсин, – это он просил перетать фам!